...Сеть - это такое смешное место: здесь можно часами искать то, что хочешь, и совершенно случайно найти то, что надо...
Автор Виктор Коклюшкин rex21.narod.ru/Rasskazumor/VK1lusa.htm
Люся
"Алло, Люся, это я! Догадайся, откуда я звоню? Почему из дурдома? Самое для меня место? Ошибаешься, Люся, я из тюрьмы.
Ловили киллера по словесному портрету: нос средний, лоб средний, рост средний -- меня и схватили!
Ну почему хуже всех?! Кроме меня еще пять тысяч поймали -- и все сознались. А ты попробуй не сознайся, если они сначала бьют -- потом спрашивают!
Я, Люся, сознался во всех нераскрытых убийствах и теперь меня в камере уважают. Вчера с телевидения приезжали интервью брать, спрашивали: какие женщины мне нравятся -- блондинки или брюнетки? А я, Люся, и забыл, какая ты -- ты ж всегда красишься, сказал: лысые, то есть -- обыкновенные. А когда спросили: скрывал ли я от жены об убийствах, сказал: нет. Я ж от тебя, Люсь, ничего не скрываю.
Что это упало? Ах, это ты? Ну сейчас встала? Села. Люся, быстрее сядешь -- быстрее выйдешь! То есть, выздоровеешь. Ну ладно, я тебе потом позвоню.
Алло, Люся, это я. Не, не из автомата, у нас тут у всех сотовые. Камера такая -- люкс. Сидят только авторитеты. Начальник тюрьмы сам к нам звонить ходит. У него аппарат старый, еще при Дзержинском ставили. Дурак? Ах, я дурак. Ну ладно, я тебе потом позвоню.
Алло, Люся, это я. Ты что делаешь? Врача вызвала, а дверь открывать боишься? Ну пусть он тебя через дверь послушает. Почему я веселый? А я их обманул: сказал, что золото под фундаментом нашего дома зарыл -- так что наконец-то нашу пятиэтажку сломают! И мы переедем!
Нет, Люся, меня не расстреляют. Из нашей камеры всех под залог выпускают. Да, я сказал, что здесь сидят авторитеты, но не сказал, что только до вечера. Пока им деньги не привезут.
Кто мне привезет? Люся, когда я во всех убийствах признался -- мне сразу тыща предложений! На части рвут: магаданские, астраханские, тюменские... Я, Люся, поближе к дому выбрал -- кремлевские. Посмотри в окно, если там БМВ стоит -- это мой аванс. Мусоровоз стоит? Странно. Ладно, я тебе потом позвоню.
Алло, Люся, это я. Почему тихо говорю? У нас тут после обеда мертвый час -- одного убили. Ничего он не сделал -- во сне храпел. Вот и он поспорил, что лекарства против этого нет. Ну что-что -- проспорил, сейчас не храпит. А у тебя как дела? Врач приходил? И что сказал? Что все плохо? Дала бы ему на сто тысяч больше, он бы сказал, что все хорошо. Люся, сейчас все продается и покупается! Вот мы дали надзирателю сто долларов, так он сейчас убиенному сказки читает. Ну ладно, я тебе потом позвоню.
Алло, Люся, меня освобождают. Люся, они не верят, что я всех убил. Они попросили меня комара прихлопнуть, я полчаса за ним гонялся. Опрокинул на следователя шкаф, два раза бил себя по лицу, а он все равно летает, гад! А потом на нос прокурору сел. И представляешь, Люсь, пока я замахивался, он улетел, а прокурор остался...
Сейчас я в санчасти. Такое впечатление, что на меня, Люся, сто комаров село и их всех на мне прихлопнули.
Нет, Люся, врача здесь нету, только священник. Люся, теперь в тюрьме новая традиция: не лечат, а сразу отпевают. Был бы врач, он бы мне хоть какую таблетку дал, а этот протянул крест, я хотел куснуть, а это, оказывается, для поцелуя. И главное, тоже торопится: я еще жив, а он: «Господи, прими душу раба твоего усопшего». Я говорю: «Батюшка, жив я еще», он говорит: «Молитва длинная, когда дочитаю -- усопнешь!»
Ладно, Люсь, я глаза закрою, пусть отдохнет.
Алло, Люся, это я! Похоронили, представляешь, сволочи! Я глаза закрыл, заснул, просыпаюсь -- в могиле! А ты-то как? Врач приходил? И что сказал? Если еще раз дверь не откроешь, он не придет? Гордый какой! Скажи ему: пусть возьмет бинокль, а ты ему в окно язык покажешь! А я тебе говорю: он обязан, он клятву Гиппократу давал! Это такой авторитет, Люся. Он кого хошь из-под земли достанет!
Алло, Люся, это я! Представляешь, только про Гиппократа заикнулся -- уже откапывают! Говорят о чем-то... Люсь, они почку хотят мою забрать! Не отдам! Сейчас только гроб откроют, скажу: вы не имеете права!
Алло, Люся, представляешь, я им сказал: вы не имеете права, а они в обморок упали! Нет, Люсь, если с людьми по-человечески -- они понимают. Вот лежат сейчас... молодые, в школе-то, наверное, учились плохо, а без образования сейчас куда -- только в могильщики, а с образованием куда -- только в покойники! Алло, Люся, а ты что молчишь? Плачешь? Ну, не плачь, я скоро приду!"
"Алло, Люся, это я! Догадайся, откуда я звоню? Почему из дурдома? Самое для меня место? Ошибаешься, Люся, я из тюрьмы.
Ловили киллера по словесному портрету: нос средний, лоб средний, рост средний -- меня и схватили!
Ну почему хуже всех?! Кроме меня еще пять тысяч поймали -- и все сознались. А ты попробуй не сознайся, если они сначала бьют -- потом спрашивают!
Я, Люся, сознался во всех нераскрытых убийствах и теперь меня в камере уважают. Вчера с телевидения приезжали интервью брать, спрашивали: какие женщины мне нравятся -- блондинки или брюнетки? А я, Люся, и забыл, какая ты -- ты ж всегда красишься, сказал: лысые, то есть -- обыкновенные. А когда спросили: скрывал ли я от жены об убийствах, сказал: нет. Я ж от тебя, Люсь, ничего не скрываю.
Что это упало? Ах, это ты? Ну сейчас встала? Села. Люся, быстрее сядешь -- быстрее выйдешь! То есть, выздоровеешь. Ну ладно, я тебе потом позвоню.
Алло, Люся, это я. Не, не из автомата, у нас тут у всех сотовые. Камера такая -- люкс. Сидят только авторитеты. Начальник тюрьмы сам к нам звонить ходит. У него аппарат старый, еще при Дзержинском ставили. Дурак? Ах, я дурак. Ну ладно, я тебе потом позвоню.
Алло, Люся, это я. Ты что делаешь? Врача вызвала, а дверь открывать боишься? Ну пусть он тебя через дверь послушает. Почему я веселый? А я их обманул: сказал, что золото под фундаментом нашего дома зарыл -- так что наконец-то нашу пятиэтажку сломают! И мы переедем!
Нет, Люся, меня не расстреляют. Из нашей камеры всех под залог выпускают. Да, я сказал, что здесь сидят авторитеты, но не сказал, что только до вечера. Пока им деньги не привезут.
Кто мне привезет? Люся, когда я во всех убийствах признался -- мне сразу тыща предложений! На части рвут: магаданские, астраханские, тюменские... Я, Люся, поближе к дому выбрал -- кремлевские. Посмотри в окно, если там БМВ стоит -- это мой аванс. Мусоровоз стоит? Странно. Ладно, я тебе потом позвоню.
Алло, Люся, это я. Почему тихо говорю? У нас тут после обеда мертвый час -- одного убили. Ничего он не сделал -- во сне храпел. Вот и он поспорил, что лекарства против этого нет. Ну что-что -- проспорил, сейчас не храпит. А у тебя как дела? Врач приходил? И что сказал? Что все плохо? Дала бы ему на сто тысяч больше, он бы сказал, что все хорошо. Люся, сейчас все продается и покупается! Вот мы дали надзирателю сто долларов, так он сейчас убиенному сказки читает. Ну ладно, я тебе потом позвоню.
Алло, Люся, меня освобождают. Люся, они не верят, что я всех убил. Они попросили меня комара прихлопнуть, я полчаса за ним гонялся. Опрокинул на следователя шкаф, два раза бил себя по лицу, а он все равно летает, гад! А потом на нос прокурору сел. И представляешь, Люсь, пока я замахивался, он улетел, а прокурор остался...
Сейчас я в санчасти. Такое впечатление, что на меня, Люся, сто комаров село и их всех на мне прихлопнули.
Нет, Люся, врача здесь нету, только священник. Люся, теперь в тюрьме новая традиция: не лечат, а сразу отпевают. Был бы врач, он бы мне хоть какую таблетку дал, а этот протянул крест, я хотел куснуть, а это, оказывается, для поцелуя. И главное, тоже торопится: я еще жив, а он: «Господи, прими душу раба твоего усопшего». Я говорю: «Батюшка, жив я еще», он говорит: «Молитва длинная, когда дочитаю -- усопнешь!»
Ладно, Люсь, я глаза закрою, пусть отдохнет.
Алло, Люся, это я! Похоронили, представляешь, сволочи! Я глаза закрыл, заснул, просыпаюсь -- в могиле! А ты-то как? Врач приходил? И что сказал? Если еще раз дверь не откроешь, он не придет? Гордый какой! Скажи ему: пусть возьмет бинокль, а ты ему в окно язык покажешь! А я тебе говорю: он обязан, он клятву Гиппократу давал! Это такой авторитет, Люся. Он кого хошь из-под земли достанет!
Алло, Люся, это я! Представляешь, только про Гиппократа заикнулся -- уже откапывают! Говорят о чем-то... Люсь, они почку хотят мою забрать! Не отдам! Сейчас только гроб откроют, скажу: вы не имеете права!
Алло, Люся, представляешь, я им сказал: вы не имеете права, а они в обморок упали! Нет, Люсь, если с людьми по-человечески -- они понимают. Вот лежат сейчас... молодые, в школе-то, наверное, учились плохо, а без образования сейчас куда -- только в могильщики, а с образованием куда -- только в покойники! Алло, Люся, а ты что молчишь? Плачешь? Ну, не плачь, я скоро приду!"
Комментариев нет:
Отправить комментарий