Один из самых популярных комиков страны Ефим Шифрин очень любит приезжать в Приморье. Потому что первый его сольный спектакль двадцатилетней давности, еще не устоявшийся, как желе в блюдце, случился как раз во Владивостоке. Как признался корр. "В" после недавнего концерта сам Ефим, благодаря поддержке нашего смешливого и радушного зрителя он обрел веру в себя. И сколько он сюда ни ездит, всегда старается исполнить побольше новых номеров, чтобы без труда проверить, какую они вызывают реакцию. 

При этом сам Шифрин относится к своему жанру скептически.

- Никогда себя не ловил на желании смотреть на своих коллег-артистов. И если выбираю, какое кино посмотреть, то отложу комедию и возьму что-нибудь серьезное, что заставит переживать. Или лучше схожу музыку послушаю. А в детстве да, очень любил комиков. Но после того, как моя мечта стать комиком осуществилась, меня уже не тянет смотреть на это из зала.

- Может, потому, что этот жанр сейчас - сплошная пошлость?

- О, это бесконечный разговор! Давайте разберемся: зритель всегда смеется над низким, и не мы с вами придумали это. Я могу отослать вас к Аристотелю, Аристофану, для которых предметом комедии было низкое. Об этом так много написано и в замечательной книжке Бахтина о Рабле и карнавальной культуре. Думаю, не смеяться над тем, что естественно, - совершенно дебильная установка советской критики и театроведения. Человек живет не только трагедией, но и буднями. Кто будет заниматься тещей, сексом, да всем тем, что в нас смешно? Чаплин всю жизнь кидал торты в лица буржуев, и высокого в этом очень мало, но он - зализанный золотой памятник, поэтому его не трогают. На самом деле прилично то, что нам хочется, если мы приличные люди. Мне кажется, что ханжество и невежество намного пошлее. А еще пошлым делает низкий предмет комедии только неталантливое воплощение. Для меня отсутствие таланта - мерило пошлости. Смешить совсем непросто. Зритель - очень чуткий барометр. Если не смешно, не будет смеяться. Я работаю не для толпы или быдла, а для публики. Толпа живет в другой системе координат. Для меня важно из толпы сделать публику. Если мне это удается, я счастлив.

*   *   *

"Жизнь проходит между кухней и туалетом:"

*   *   *

- Но и бесталанные собирают полные залы...

- Бездарности сейчас много, согласен. Но бездарных журналистов, врачей, учителей тоже много. Просто актеры на виду. Я стараюсь предложить зрителю смеховые константы по образцам высокой комедии - опять же первая позиция Чаплина, как он падал на арбузной корке. Хочу помочь вернуть своей публике детскую способность смеяться над простыми вещами. А то мы слишком много умничаем и своим чистоплюйским высокомерным отношением к смеховой культуре убиваем ее. Ну невозможно в каждом простом событии видеть высокий смысл. Это очень тяжело, это грузит юмор, он теряет все свое природное очарование. Нельзя писать кандидатскую диссертацию на тему эстрадного монолога. Тянуть из этого жилы глубокомыслия - неверный подход. А если просто улыбнуться?

*   *   *

"На дороге действует правило Буравчика: гаишник буравит глазами водителя, водитель гаишника. Кто первый глаза опустит - тот и виноват".

*   *   *

- Над чем бы вы никогда не стали шутить?

- Над физическими несовершенствами. Мне даже сейчас неловко было бы обидеть заику или человека маленького роста. Для меня очень чувствительна тема национальной принадлежности. Вещей, которые могут задеть или принести непоправимую обиду, надо остерегаться. А вот запретных тем, связанных, как принято, с сексом, не бывает. Если бы секса не было, нас бы тоже не было. И в сексе есть огромная культура - Камасутра, например. Может, это нехарактерно для российской и советской культуры, где не было этой темы, как и не было, как говорят, секса вообще. Но не касаться, не трогать, не видеть смешных сторон в отношениях двух полов - это совсем нелепо. Другое дело, что чем тоньше работа, тем лучше.

*   *   *

"Лучше стали жить: перенесли праздник с 7 на 4 ноября. В результате народ стал пить с 4 по 7 включительно".

*   *   *

- Почему вы поете?

- Замечательный швейцарский поэт Блез Сандрар в своем прекрасном стихотворении, которое называется "Почему я пишу", сказал: Потому. И все. Мне кажется, это составляет круг моей профессии. Почему я хожу, дышу, разговариваю, пою. Не думаю, что это отдельный какой-то труд: днем я немножко шью, а вечером немножко приторговываю пивом. Это разные вещи. А так меня этому учили.

- Ради чего вы можете отказаться от сцены?

- Пожалуй, меня ничто не заставит даже думать об этом. Я просто больше ничего не умею.

"Владивосток" - интернет-версия газеты

Роман Виктюк: Я не разрешаю внукам называть меня дедушкой!

В Петербурге знаменитый режиссер рассуждал о Вечном Разуме и... унитазе

Совсем недавно в Петербурге Виктюк отметил свой 69-й день рождения. Мы встретились на следующий вечер после торжеств. Роман Григорьевич выглядел так, будто бы он и не гулял почти полночи - бодр, подтянут, элегантен. Мы беседовали с Виктюком в гримерной актера Дмитрия Бозина, пока шел спектакль «Последняя любовь Дон Жуана». Иногда он прерывал интервью громким «Тсс!». За стеной гримерной шумели артисты-подростки театра Мюзик-Холл. «На сцене слышен любой шум. Нужно тихо говорить. Так что кричать не будем», - сказал Виктюк.

- Роман Григорьевич, если бы вам предложили вечную молодость взамен на что-то, согласились бы на такую сделку?

- Я бы не согласился, потому что это бессмысленно. У каждого возраста есть свои преимущества: это и нервная организация, и умственные постижения, и сердечные знания. Если сердце с годами не учится видеть, то у него остаются только ощущения. Есть три этапа, через которые проходит человек. Один из них - светоносный этап, когда через свет ты начинаешь видеть. И в этом свете получает совершенно иное определение как материальная жизнь, так и духовная. С возрастом можно достичь светоносного этапа, преодолев практицизм, зависть, власть денег и другие пороки.

- Что помогает вам быть в форме? Спорт? Диета?

- Боже упаси! Я просто об этом совсем не думаю: сколько мне лет, как я выгляжу. Единственная моя диета - духовная.

- Вы имеете в виду «диету», в основе заповедей: «Не завидуй, не жадничай» и т. д.

- Да, именно. Например гордыня.Гордыня тут же исчезает, когда человек осознает, что он ничего не создает, а лишь является проводником Вечного Разума. Я говорю о том, что находится над нами - Высшая Реальность, и это не мои домыслы, а научно доказанные факты. Если человек не очищен внутренне, то те шифры, которые приходят ему из реальности, он никогда не будет слышать.

- И что вам нашептывает реальность? Получаете ответы на вопросы? Может быть, спрашивали: «Буду ли я режиссером собственного театра?»

- Да никогда в жизни! Я всегда знал, что я буду режиссером. Режиссером в Москве. Я точно был уверен, что так и будет. И даже ничего для этого не делал. Мой путь был предопределен...

- Можете привести пример того, как силой мысли влияли на других людей?

- Недавно Хазанов пригласил меня в качестве гостя в свою новую передачу на НТВ. Прихожу в студию - музыка, свет. Смотрю, а на площадке стоит стул и... унитаз. А унитаз красивый. Я Хазанову сразу говорю: «О, я буду сидеть на унитазе!» Он мне: «Нет, по задумке я должен быть на унитазе, потому что оттуда должны идти все мои фекальные вопросы». Короче, мы записываем передачу. Проходит час, второй идет, и я начинаю Хазанову посылать волнами: «Подари мне унитаз. Я заберу его домой». И вдруг Хазанов, без осмысления, без паузы, говорит мне: «Я хочу вам подарить этот унитаз!» Закончилась передача, и я понимаю, что унитаз куплен дирекцией канала, это, так сказать, реквизит, и никто мне просто так его не отдаст. Я кричу шоферу: «Давайте быстрее забирайте унитаз!» В итоге мне его отдали, но не без проблем. Я сказал шоферу: «Если вы привезете унитаз ко мне и не услышите звук воды моего испорченного унитаза, то увезете его обратно». Конечно, вода текла. Шофер хохотал и оставил у меня дома унитаз. Это, конечно, шутливый случай, но очень часто случается так, что я репетирую и своей энергией как бы подталкиваю артистов к действиям. А потом они говорят: «Ой, а почему я так сделал? Мы же вроде бы так играть не договаривались!»

- Как случился ваш альянс с Образцовой? Спектакль с ее участием был великолепным.

- Все произошло в Петербурге. Мы играли «Саломею». После спектакля Образцова пришла ко мне за кулисы и сказала: «Все. Я ухожу из Большого. Я хочу работать в вашем театре». Она просила ставить для нее, и я знал, какую роль предложить ей. В Москве мы встретились и стали репетировать пьесу современного итальянского писателя Майнарди «Антонио фон Эльба». По сюжету стареющая оперная примадонна разбивает идиллическую любовь голубой пары. Елена Образцова играет в спектакле одну из главных ролей, поет и даже танцует. Правда, не в обнаженном виде, как написали журналисты, в трико, прикрытом пеньюаром.

- Как вы относитесь к тому, что ваши актеры изменяют театру с ТВ?

- Плохо. Сериалы быстро делают популярность, но это мясорубка, и первое, что происходит там с молодым артистом, - с него сдирают крылья вместе кожей. Все. И выйдя из мясорубки телесериалов, бабочки превращаются в гусениц.

- Роман Григорьевич, как вы считаете, а кто смог бы сыграть вас в кино, чтобы отразить всю полноту личности?

- Хм, я об этом никогда не задумывался. Играть меня? Я знаю, что меня отлично умеет пародировать Фима Шифрин. Он сыграет безумно смешно, и главное - ухватит мое существо. И это не будет издевательством, насилием, а рассмотрит, чем же мое сердце смотрит.

- Говорят, у вас есть замечательные внуки. Сложно представить вас в роли дедушки.

- Какой я дедушка! Мои внуки никогда не произнесут такой глупости, не назовут меня «дедом»! Для внучки Кати я - жених. И никак иначе. А для мальчишки я - брат. Все, только так меня и нужно называть. Внуки живут во Львове. Мы каждый день общаемся по телефону, и когда они приезжают в Москву, то обязательно гуляем.

- Все! - вдруг кричит Виктюк. - Выключай диктофон! Там финальная сцена спектакля. Мне нужно ее обязательно посмотреть. Анечка - совсем юная актриса. Но какая талантливая девочка!

Виктюк покидает гримерную. Он всегда смотрит финалы своих спектаклей. Как он говорит: «Я должен посмотреть на актеров и зрителей».

Елена ПОМАЗАН.
"Комсомольская правда",  24 ноября 2005г.

ШИФРИНУ ПРОПИСАН ДАЛЬНИЙ ВОСТОК

19.11.2005

Продюсер Ефима Шифрина после концерта попросил журналистов, чтобы те не задерживали надолго Нахима Залмановича, поскольку они, дескать, приехали в Хабаровск меньше чем за час до выступления и даже не успели перекусить.

     - А кто это - Нахим Залманович? - поинтересовалась коллега-журналистка.

В самом деле, далеко не всем известно, что Ефим Шифрин - это всего лишь сценический псевдоним Нахима Шифрина. Хотя он уже более двух десятков лет остается любимцем публики, Шифрина мало кто по-настоящему знает. На светских тусовках он редкий гость, повода для публикаций «в желтой прессе» практически не дает.

     Ну кто, к примеру, знает о том, что будущая звезда российской эстрады родилась не в Москве, а в поселке Сусуман Магаданской области, где «мотали срок» родители Шифрина? И что первая полученная им в школе награда - грамота за примерное поведение и хорошую учебу - подписана никем иным, как Геннадием Селезневым, будущим спикером Государственной думы (сейчас уже бывшим)? А еще о том, что учился Ефим Шифрин у культового театрального режиссера Романа Виктюка, который в то время преподавал в цирковом училище? И о том, что Ефим Шифрин записал диск с песнями Михаила Танича?

     Нынче у Ефима Шифрина гастроли по Дальнему Востоку. На этой неделе дошла очередь и до Хабаровска.

Два с половиной часа зал смеялся, слушая монологи Анатолия Трушкина, Виктора Коклюшкина, Евгения Шестакова, Семена Альтова.

     После концерта Ефим Шифрин, извинившись перед ожидавшими его журналистами, сначала подписался на дисках и кассетах поклонников, а затем повернулся к нам.

     - Нахим Залманович, так откуда взялся Ефим?

     - Похожи же имена: Нахим - Ефим, так как уменьшительного имени не было, в детстве меня звали Ефимом. Многие мои приятели по школе до сих пор так ко мне и обращаются. Кстати, у нас на эстраде многие выступают не под своими настоящими именами, и у каждого из них есть своя история. А моя совесть чиста: я не переделывал паспорт, не просил писать это имя на афишах. Само получилось, что моя жизнь сложилась, как у двойного агента. Меня зовут и так и так, и оба имени для меня привычны. Незнакомые люди чаще зовут меня Ефимом, привыкнув за те годы, что я работаю на эстраде и на телевидении, к созданному мной персонажу. А тот персонаж, который ходит в гости к друзьям и получает подарки на день рождения, - его зовут Нахим. Я привык к этому.

     - В марте следующего года вам исполнится 50 лет. Дата не пугает?

     - А чего? В смысле, болит ли у меня спина, не забываю ли я телефоны? Нет, физических предвестий того, что мне скоро «полтинник», у меня никаких. Я не чувствую себя на 50 лет. Лет в 20 мне казалось, что 30 - это тот порог, за которым начинается старость. Потом, став тридцатилетним, я понял, что расцвел во всей своей юношеской силе и предощущении того, что у меня все еще впереди. А потом - какое-то десятилетие. Я его вообще не заметил, просто работал и работал. А сейчас? Да, это та дата, которую принято считать круглой. Хотя чем она отличается от 49 или 51? Мы и сами этого не знаем, просто магия цифр так на нас влияет, что мы склонны придавать им какое-то значение.

     - Я ходила на ваши концерты в Москве еще в конце восьмидесятых. Теперь вы абсолютно другой, помолодели лет на «дцать». Как? Секрет?

     - А я хожу в спортзал просто. А там секретов никаких, они всем известны и печатаются в любом глянцевом журнале. Сейчас советников по поводу того, как не стареть, как оставаться молодым, столько, что можно с ума сойти. Мне и так иногда кажется, что вся планета сошла с ума: она омолаживается, впрыскивается, особенно состоятельная часть населения. Живут под какими-то колпаками, что-то вымучивают из себя. Мне кажется, еще в одном советчике вряд ли кто-то нуждается. Мне просто хочется оспорить одну расхожую мысль, что красота стоит денег. Это ерунда совершенная! Эти «гламурные» издания с их советами ничем не отличаются от любого пожелтевшего советского журнала типа «Здоровье» или «Физкультура и спорт». Эти секреты все знают, но мало кто их использует. Потому что быть красивым такая же работа, как и любая другая. Ну ведь все же прекрасно знают, что не нужно есть острое, соленое и жирное и что надо двигаться.

     - А сами-то вы что едите?

     - Со мной все сложнее, я иногда не очень и выбираю, ведя жизнь кочевого человека. Вот и теперь, я не знаю, чем нас накормят (смотрит на дверь). Значит, будем брать не качеством, а количеством. А, в общем-то, Дальний Восток для меня как будто доктор прописал. Во Владивостоке мы прямо оторвались, потому что я люблю все морское.

     - Что пожелаете себе на 50-летие?

     - Подарков мне особенных не надо, у меня вроде все есть. С недвижимостью мы вопрос решили. В моем возрасте представление о недвижимости - это крыша над головой. Хочу, чтобы из моих рук никогда не выскальзывала работа. Я больше ничего не умею делать! 

Елена Мироненко

"Тихоокеанская звезда"

Золотой Чапай

На праздничном отрезке между Казанской, Днем народного единства и днем Октябрьской революции в Чебоксарах продолжили дело формирования золотого брэнда нашей местности, придуманного два года назад.

Усачи объединились вместо пролетариев

    На этот раз «Золотой Чапай» проходил под лозунгом «Усачи всего мира, объединяйтесь!» и преподнес нам зрелище феерического «золочения» забытой богом и людьми чапаевской скульптуры в маленьком чебоксарском дворике, незабываемой выставки культовых митьков, а также порадовал выступлениями и прогулками по городу тройки заезжих популярных юмористов. Главного усача прошлогоднего праздника Андрея Бильжо в этом году сменил на посту поэт Владимир Вишневский.
    Третий «Чапай» задумывался глобально. Фантазия организаторов («Русское радио» и администрация Чебоксар) била золотым фонтаном. Объединение усачей всех стран, культ залихватских усов, превращение супергероя и знакового персонажа Пелевина в священную корову, анекдоты без границ, выбор дежурной по стране Анки и прочие карнавальные атрибуты широкого мероприятия — достойный конкурент всем Васюкам вместе взятым. Вдохновение сценаристов было ярче прошлогоднего. Однако в реальности все получилось, мягко говоря, скромнее. К карнавалу, как и к коммунизму, еще идти да идти.
    Несмотря на бескрайнюю золотую осень и усилия ведущих, народ не карнавалился. Ни в какую. По крайней мере, до вечерних концертов Шифрина, Арлазорова и Вишневского. Днем же одновременную игру на 30-ти досках в «чапайцы» и выбор Анки наблюдали почему-то немногочисленные в субботу покупатели «Мега Молла», а на покраску памятника собрались лишь окрестные жители улицы И. Франко. Они наседали на заезжих звезд с требованиями анекдота и фотографировали детей рядом с «дядями из телевизора». Особенно досталось Яну Арлазорову, который отказался рассказать анекдот, чем обидел местных мужиков, и про него, как про мужика, сказали все, что думали. Зато оставшимся без анекдота жителям перепало много чего другого. Вишневский прочитал им свежее двустишие, полевая кухня угощала перловкой и ухой «Митька» («Митька, брат, помирает, ухи просит…»). Один из митьков, Дмитрий Шагин, запустил в небо на шарах аж целый проект памятника усам. А наш Чапаевский завод устроил замечательный фейерверк. И все это под песни о Чапаеве.

Митьки от Парижа до Чебоксар

    Было бы странно, если бы фестиваль юмора "Золотой Чапай" обошли вниманием знаменитые художники - "митьки", создающие народные легенды. Ведь наш земляк комдив тоже давно к ним причислен.
    По словам идейного вдохновителя творческого объединения Дмитрия Шагина, митьки талантливы в любой области, начиная танцами и заканчивая живописью. Но изобразительное искусство наиболее любимо этими созидателями в тельняшках. Поэтому в первый день фестиваля в Центре современного искусства открылась выставка "Чапаев ЖИВ!"
    Как выяснили ее первые посетители, героический образ Василия Иваныча сопровождает одного из самых известных митьков страны, художника и музыканта Владимира Рекшана, всю его творческую жизнь. На вернисаже Чапаев был представлен во всей своей красе - верхом на коне, ведущим бойцов в атаку, в мирном кругу друзей и даже под водой - как проект памятника в реке Урал. Согласно этому смелому предложению не тонущая голова Чапаева должна возвышаться на волнах Урала вопреки всем историческим реалиям. Кроме того, автор разнообразных Чапаевых тоже запечатлел себя в образе любимого героя. В триптихе, посвященном участникам гражданской войны.
    Однако, как и полагается свободным духом художникам, отношения с официальной живописью и покупателями складываются у митьков пока не очень. То ли тема справедливого дележа имущества богатых не привлекает современных банкиров, то ли сами "тельняшечники" не умеют себя подать. Как рассказал Владимир Тимофеев, своеобразные полотна которого вызвали интерес зрителей, он и сам не очень любит покупателей. Встречает их всегда сухо, чаю не предлагает и шедевры свои старается спрятать от посторонних глаз.
    Что же касается главного Митька всея Руси Дмитрия Шагина, давшего название всенародному движению и являющегося его символом, то он приехал в Чебоксары на фестиваль из самого Парижа. Именно там предпочитает жить и творить художник, прославляющий простоту быта и помыслов. Тем более что во французской столице тоже есть последователи митьковского движения. Они так же носят тельняшки и поют на ломаном русском любимые песни своих кумиров.

Зритель не должен быть дураком

    Приезд на "Золотого Чапая-2005" Яна Арлазорова, Ефима Шифрина и Владимира Вишневского - особая гордость устроителей нынешнего действа. Эти люди - постоянные участники фестивалей юмора в Одессе, Сочи, Юрмале. Все они в Чебоксарах впервые, но, получив приглашение на "Чапая", Шифрин, например, сомневаться не стал.
    — Мне этот фестиваль был рекомендован, — поделился он секретом своего согласия. — Альтов сказал: "Позвали? Надо ехать!"
    Чтобы, что называется, напитать артистов разговорного жанра особым духом фестиваля, "Русское радио", патронирующее фестиваль, устроило гостям экскурсию по Чапаевскому музею. Но, кажется, это мероприятие пришлось не по вкусу москвичам. Не прельстившись перспективой разглядывать фото и бумажные документы начала прошлого века и узнав, что рядом стоит дом, в котором родился Чапаев, Арлазоров буркнул:
    — Может, сразу к домику перейдем?

    Актеры — люди подневольные, и их обязанность — принимать правила игры, в которую они вступили. На пресс-конференции маститым юмористам пришлось стать еще и усатыми. Стилист, подобравший им усы, практически довел артистов до неузнаваемости. (Господа, впервые на публике — усатые Шифрин и Арлазоров!) Чувствовалось, что звезды нервничали, но все же мужественно перенесли бросающий в пот клей и спадающие усы. Вишневскому с настоящими усами, конечно, повезло больше всех.
    — Мне уже без усов непривычно — 25 лет ношу. Без них я сам не свой. И жена сказала: больше не сбривай.
    — А я не женатый, — протянул Арлазоров.
    — Ну, какие твои годы, — подколол Шифрин. — Хотя с усами теперь точно не возьмут…
    На вопрос, почему главным усачом выбрали именно его, Владимир Вишневский ответил своим двустишием, потому что все свое творчество просеял на предмет усатости: "Что-то стал я усат, ну а был — загляденье, Это все результат твоего поведенья". Хотя кроме усов у новых "золоточапаевцев" нашлось с Чапаевым еще кое-что общее.
    — Мы с Василием Ивановичем по-прежнему любим женщин, — пояснил Вишневский. — Чапаев — это для нас еще и детство, мы ведь росли на этом фильме. Если перефразировать слова комдива о Фурманове: "Чапаеву не пришлют какого-нибудь замухрышку", то так хочется и про нас сказать: "В Чебоксары на "Золотого Чапая" не пришлют каких-нибудь. Поэтому МЫ здесь".

    Вечером артисты выступали на так называемых "точках". Шифрин — в ДК "Химик", а Вишневский с Арлазоровым — в ДК тракторостроителей. Арлазоров, весь день корчивший всем и вся мину недовольной звезды, вдруг взял и выдал сокровенный секрет своего творчества: "Я сломал стереотип, когда человек подходит к микрофону и наизусть начинает читать репризу. Я актер театра, заканчивал вахтанговское училище. Знаю, что зрителю интересно действие. Я и пытался это сделать. Это одна из форм моего существования на эстраде. Меня часто обвиняли в том, что, мол, он над нами издевается. Напротив, чем больше меня ставят в тупик, тем мне лучше. Я должен быть дураком и шутом, а не зритель... Мне кажется, если я в тупике, а зритель умней, остроумней меня, значит, я выиграл". 

 

Рита Кириллова, Евгения Алексеева, Елена Кириллова

АиФ-Чувашия, [№ 41, октябрь 2005 г.]

http://www.culture21.ru

Осенний «звездопад» в Александровском кремле

19 Окт 2005 

Последние радовавшие благостной погодой осенние дни отмечены появлением в Александровском кремле сонма неординарных и известных личностей с официальными и неофициальными визитами.

В середине сентября в кремле побывала группа предстартовой подготовки космонавтов одиннадцатой экспедиции на Международную космическую станцию (МКС). Через несколько дней, 1 октября, они уже отправились на орбиту. Подобные посещения Александрова, из-за дерзкого полета во времена Ивана Грозного на деревянных крыльях Никитки-холопа, стяжавшего себе славу родины российской авиации и предстартовой площадкой в освоении космоса, становятся уже доброй традицией у космических Одиссеев. На этот раз среди астролетчиков, помимо Валерия Токарева и Вильяма Макартура, был шестидесятилетний космический турист Грегори Олсен, выложивший за возможность поглазеть на планету Земля из иллюминатора космического корабля 20 миллионов долларов. Музейные работники «Александровской Слободы» про себя посетовали, что такая сумма вылетела в космос, а не была вложена, к примеру, в реставрацию и изучение архитектурных памятников, привлекающих в Александров из года в год тысячи туристов.

В этот же день высокостатусным гостем кремля стал губернатор области Николай Виноградов, с неясным для большинства горожан визитом.

30 сентября музей-заповедник встречал популярного сатирика Ефима Шифрина. Как отметили музейщики, не последнее лицо в табели об артистических рангах, был крайне заинтересованным экскурсантом и вел себя очень скромно, «без ложной патетики». Видимо, экономил силы для вечернего выступления в ДК «Юбилейный». Но не преминул поделиться своими впечатлениями от увиденного. А тремя днями раньше в кремле побывал еще один представитель творческой элиты, народный артист России и секретарь Союза театральных деятелей России Евгений Стеблов. Впечатления от Александрова он изложил во время творческой встречи, состоявшейся в театре драмы, о которой наша газета уже писала.

Крепя дружбу между нашим городом и Северо-восточным, самым близким нам географическим округом Москвы, в кремле побывала заместитель префекта этого округа. Случай небанальный — в нашем кремле высокопоставленный чиновник отмечал свою серебряную свадьбу. Музейщики не преминули отметить при этом скромный интерес наших горожан как к самим музейным экспозициям, так и к инертности проведения своих праздников в небанальном, запоминающемся месте, каковым и является Александровский кремль.

Интерес столичных гостей еще раз подтвердили телевизионщики из телекомпании «АБ-ТВ», которые 17 октября провели съемки в нашем кремле для цикла документальных фильмов «Вещественное доказательство». Этот цикл готовится для телеканала «Культура» в сотрудничестве с Государственным Историческим музеем по заказу Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям. А своей идеей ставит показ ушедшей эпохи сквозь призму занимательной истории музейного экспоната.

Сотрудники телекомпаний приезжают в кремль не только по работе. 12 октября, что называется, с частным визитом в музее-заповеднике побывал Алексей Пивоваров, ведущий телевизионной службы новостей канала НТВ (программа «Сегодня»). О необходимости посещения такого любопытного места он понял после обнаружения сайта музея-заповедника (www.kreml.alexandrov.ru). Сопоставление ожидаемого от найденного в Интернете и увиденного его не разочаровали. В книге почетных гостей он оставил такую надпись: «С благодарностью и восхищением перед величием сохраняемой Вами истории».

Ну, а нашим горожанам, после всего этого звездопада личностей, рекомендовано, не дожидаясь появления на экране телевизора кадров с незнакомыми им кремлевскими интерьерами, сходить «вживую» посмотреть на то место, куда стремятся приехать космонавты, артисты, телевизионщики и столичные чиновники. Это ведь здесь, у вас под боком.

Капитон Копалкин,

фото предоставлено музеем-заповедником

“Александровская Слобода”.

"Путаны" (поклоны 02.09.2005)

http://foto.rambler.ru/users/daikit/

Владимир Мирзоев: «Театральные стены повыше кремлевских»

Беседу ведет и комментирует Этери Чаландзия

Владимир Мирзоев

У Владимира Мирзоева чрезвычайно богатая творческая биография. Около тридцати спектаклей, которые он в разное время ставил на сценах Москвы, Торонто, Краснодара и Таллина, в том числе две оперы — «Зигфрид» и «Гибель богов» — на сцене Мариинки. Трижды Мирзоев был худруком, сначала в конце 80-х — в театре-студии «Домино» в Творческих мастерских при СТД, потом в Торонто в созданной им же театральной компании «Горизонтальная восьмерка» и, наконец, совсем недавно в Театре имени Станиславского.

Его имя сегодня окружено противоречивыми мнениями. С одной стороны, Владимир Мирзоев — лауреат нескольких театральных премий, в том числе и Государственной, признанный мэтр, уважаемый режиссер. С другой стороны, существует чуть ли не объединение людей, которые считают, что «ходить на Мирзоева просто неприлично». В этих заявлениях столько пылу и жару, что возникает вопрос: чем мог интеллигентный, выдержанный, прекрасно воспитанный и образованный человек так обидеть не менее образованных людей? Для бесстрастного творческого неприятия в этом крике слишком много обиды и отчаяния.

И это притом что войну с критикой Мирзоев выиграл давно и почти не заметил, что с ним сражались. Возможно, все началось в 96-м году, когда, увидев мирзоевского «Хлестакова» в Театре Станиславского, критика, словно получив укол стволовых клеток в бойцовский участок головного мозга, рванула к пулеметам. Похоже, это была одна из самых сладострастных интеллектуальных экзекуций. От Мирзоева, Суханова и Гоголя не оставили живого места. Нет, Гоголя, конечно, не тронули, его в «Хлестакове» просто не нашли. За это и отполоскали создателей. Документально запротоколированный факт — со спектакля уводили школьников. Шипящие, как разгневанные сковородки, учителки, только что глаза детям не закрывали, выталкивая их из темного зала. В другом театре после репетиций Мирзоева группа экзорсистов ходила опрыскивать сцену святой водой, видимо, гоняя нечистого. Критика ликовала и захлебывалась… и захлебнулась. Распятый «Хлестаков» через десять лет жив и собирает полные залы, как, впрочем, и другие спектакли Мирзоева, а исполнителя главной роли «гидроцефала» и «альцгеймерова упыря» Суханова признали «дико талантливым».

Ефим Шифрин: Я никому не завидую

Сцена

     В Петербург с премьерным спектаклем "Коза, или Кто такая Сильвия?" приезжал известный московский театр Романа Виктюка. В главной роли -- Ефим Шифрин. 

     -- И опять вы играете комедию, Ефим?

     -- Нет, это уже другая "материя", она как раз и не подпадает ни под какое жанровое определение. Пьеса Эдварда Олби, последнего из плеяды великих драматургов двадцатого столетия, живой легенды американской литературы, произвела фурор на Западе. Шлейф этого шума и оторопи, которую она обычно вызывает заявленной темой, продолжится, думаю, и на российских подмостках. 

     -- Что еще из театральных работ есть у вас сегодня?

     -- Я занят сейчас в двух спектаклях Виктюка и с удовольствием их играю. Это "Путаны" -- очень чистая и трогательная история, рассказанная знаменитым актером Нино Манфреди. Ее можно играть долго, до тех пор, пока я (смеется) смогу передвигаться по сцене. Она для меня... совершенно хрустальная, ее мне словно доктор прописал. Удивительное сочетание комизма, исключительно итальянского, яркого, расцвеченного, с пронзительной, щемящей лирической нотой. И когда критик пишет, что я играю "Козу..." "на грани закипающих зрительских слез", это для меня -- подарок, торт ко дню рождения. Потому что именно на "закипании зрительских слез" мне всегда хотелось работать, даже в своем эстрадном жанре. Когда непонятно, от чего слезы -- то ли от смеха, то ли от сопереживания. 

     -- Ефим, вы подготовили новый бенефис. Расскажите о нем.

     -- Форму моих бенефисов зрители уже знают: это такая произвольная мозаика лучших номеров последнего сезона. Я всегда оставляю некий "золотой" запас. Это "колонны", на которых, собственно, держится моя программа, номера, которые уходили из репертуара, а потом возвращались -- в зависимости от того, как они звучат сегодня. Странная вещь. Я посмотрел недавно свою программу, хотя, признаюсь, никогда не смотрю себя на телевидении подолгу, как и многие актеры, которые с трудом переносят себя на экране, а тут мне просто стало любопытно, как тексты бенефиса "Лестница", который был выпущен два года назад, воспринимаются теперь. Словно на вулкане, жанр отражает пульс времени, и то, что написано утром, может перестать быть актуальным к вечеру. И я вдруг вижу, как какие-то странные совпадения и стечения обстоятельств дают текстам возможность вернуться в репертуар. Например, у меня был старый номер "Отлегло" -- о бесконечных крушениях и стихийных бедствиях. Он уже ушел из репертуара, но цунами, последние наводнения (конечно, жутким, трагическим образом) опять вернули текст зрителю. Вот такими "колоннами", которые сейчас наиболее актуально звучат, я формирую программу, а "арки" и "перекрытия" -- это мои новые работы. Многих из них не было на экране. К чему это я? Телевизионные повторы очень часто мне вредят, становятся стеной между мной и зрителем. Песню можно исполнить пять и десять раз, ее успевают полюбить, и полюбившаяся мелодия по-своему воспринимается. Но рассказанный трижды анекдот -- это несчастье, уже не знаешь, где смеяться... Поэтому я всегда привожу на свои "сольники", главным образом, новые вещи. 

     -- И чьи же работы прозвучат?

     -- Особой "строкой" у меня идет Евгений Шестаков. В братство известных стране драматургов он пришел не так давно, единственный из них -- с жизненным опытом и жизненным запасом провинциала. Даже переместившись из Томска в Москву, он продолжает жизнь маргинала. У меня нет программы, в которой не звучали бы номера Жени. 

    Как всегда, исполню Семена Альтова. Тем более что недавно я получил от него пухлую папку новых рассказов. Будет несколько новых номеров из папки Анатолия Трушкина. С этими авторами я годами "повязан" творческой дружбой. Трушкин и Альтов, кстати, относятся к числу авторов, которые не так зависят от времени, как другие, у них тексты -- "вечные". Потому что они занимаются не событиями, а людьми. Люди же не очень изменились с годами: так же жадничают, сутяжничают, воруют, ревнуют... Так что с "вечными" текстами вообще замечательно. У меня были в репертуаре монологи Жванецкого, Альтова, Трушкина, Коклюшкина, которые я исполнял годами. И когда мне говорят: "У вас этот номер уже очень старый!", я отвечаю, что уберу его из программы в тот день, когда над ним перестанут смеяться...

Преодолевая себя

     Любопытный факт есть в биографии Ефима Шифрина. В детстве и юности он ненавидел спорт, отлынивал от уроков физкультуры в школе и университете "в обмен" на рисование плакатов, оформление стенгазет. А теперь этот человек в хорошей физической форме, более того -- обладатель премии международной сети клубов World-Class "Мистер Фитнесс"... 

     -- Да, такую премию ежегодно вручают тем, кто со спортом связан не впрямую. Я получил это звание в 2000 году. Если бы мои родители дожили до этого дня, они бы, конечно, не поверили! Мальчик с папочкой, в которой -- ноты, а в портфельчике -- английские книжки... 

     Я заметил, что у меня всегда хорошо получается то, к чему прихожу, преодолевая себя: те спектакли, которые давались с трудом, те эстрадные монологи, которые получались не сразу, не с первого захода... Так же и мое отношение к спорту... Уже будучи взрослым человеком, я был совершенным антиподом спортивности. Мне всегда казалось, что я и спорт на разных полюсах расположены. Но когда поступил в цирковое училище, отсутствие спортивной выучки сразу же сказалось. Это училище, по своему определению, выпускало людей, хорошо подготовленных физически, которые должны были уметь все. Набор физических дисциплин, свалившихся на меня в первый год учебы (акробатика, пластика, фехтование, жонглирование, нормы ГТО...), заставил меня пересмотреть свое отношение к спорту, к физической форме. Я же ушел из университета, с филфака, и оказался в цирковом училище совершенно неподготовленным. Мне стало любопытно: почему другие могут, а я нет? И заставил себя повернуться к этому. Результатов пришлось ждать недолго. Я первым на курсе сделал сальто-мортале. Может, от испуга, может, оттого, что очень хотел это сделать. Я свободно жонглировал тремя-четырьмя предметами -- булавами, шарами. У меня были "пятерки" по хореографии, пантомиме. Благо у нас были педагоги замечательные: пантомиму преподавал знаменитый Илья Рутберг, хореографию -- бывший солист Большого театра Анатолий Швачкин, пластику -- ученица Айседоры Дункан Ирина Бурова... 

     Когда я пришел на эстраду, то опять на долгое время отошел от физических упражнений. Как я всегда говорю, место моего перемещения было ограничено световым пятном вокруг микрофона. И когда меня пригласил в театр Виктюк, а это был спектакль "Я тебя больше не знаю, милый!" в Театре Вахтангова, я вдруг понял, что надо начинать все сначала. У Виктюка никто не стоит на месте. Вообще не помню ни одного его спектакля, который был бы похож на литературный монтаж, когда все выходят по очереди, произносят свои монологи и садятся обратно на стулья. У него все в непрерывном движении, мелькании, в очень сложных мизансценах... Мне там предстояло перелезать с балкона на балкон, носить на руках Максакову. Я понял, что надо возвращать опыт циркового училища. И пошел в зал. Зал "расковал" меня для новой работы, развязал путы, которыми меня связала эстрада. Я уже не говорю о том, что нет спектакля, где у Виктюка герои не обнажались бы на сцене. Он всегда смело и вольно к этому относится, оттого что все его актеры в хорошей, надежной физической форме и сделать это им не стыдно. 

     Мне за очень короткое время удалось привести себя в порядок. Ну и все. А дальше, я считаю, это как "подсел на иглу". Человек, который хотя бы год регулярно ходил в зал, без этого уже не может. Говорят, сцена лечит. Актеры ведь не могут болеть, их же никто не заменит, поэтому на сцене проходят и температура, и простуда, и головная боль. Но вот то, что лечит спортивный зал, это совершенно точно. Я могу встать не с той ноги, меня может расстроить какой-нибудь утренний звонок или "прибить к полу" какая-нибудь дурная новость. Но как только я вхожу в зал, как только похожу минут пять по беговой дорожке -- все куда-то улетучивается. 

     -- У вас есть тренер?

     -- Я занимаюсь только с тренером. Может быть, потому что подошел к таким серьезным весам, с которыми в атлетизме без партнера или без тренера, наверное, уже рискованно. 

     Конечно, я не провожу в зале целые дни. И когда мои коллеги спрашивают: "Где ты вообще находишь время для этого?", намекая на то, что я-то, в отличие от них, бездельничаю, -- всегда отвечаю, что важно расставить приоритеты. Можно, например, смело вычеркнуть светскую жизнь, она абсолютно бесполезна. Раньше мне казалось, что в этой среде завязываются знакомства. Все же Золушки, да? Надеются, что заметят, пригласят на бал... Ничего подобного! Тусовки только отнимают время. Его смело можно занимать заботой о себе -- не эгоистичной, а вполне здравой. Многие спрашивают меня: "А как часто ты ходишь в зал?" Говорю: когда в Москве, -- всегда. "Как всегда?!" -- поражаются. Ну, судите сами. В любом городе, в любом районе есть спортзал. Считайте: полчаса до зала, столько же из него, и час там. Можно себе это позволить -- два часа в день? Мне кажется, что для людей обеспеченных, сытых, проводящих много времени в автомобиле, когда ты вообще никаких движений не делаешь, пузом наваливаешься на руль, -- это просто обязательно. Святая обязанность любого бизнесмена -- выглядеть нормально, по-человечески, быть деятельным, в хорошей физической форме. 

     -- При этом вы, Ефим, еще и диеты, наверное, придерживаетесь?

     -- Вот с диетой у меня сложно. Что такое актерский быт? На днях, к примеру, юбилейный концертный вечер закончился застольем. Меня угощали "жирами и протеинами" в ночное время. А основные требования настоящего спортсмена -- это здоровый сон и здоровое питание. У актера с этим почти никогда не получается. 

     -- Артисты любят поспать как следует, когда есть возможность, особенно утром. А вот вы назначили мне интервью на 11 утра. И это после концерта накануне вечером... Удивительно!

     -- Я сплю мало. Мне достаточно шести часов. Всегда мало спал. Тут я в папу. Еще в школьные годы для меня не было проблемой встать, когда другие дети все бы отдали, чтобы еще час-два поспать. Может быть, я хотел быть таким, как папа. Я никогда не заставал его в постели. Уже шкворчала яичница, он что-то делал. Мама у нас любила поспать и при этом всегда говорила: "Я ночью глаз не сомкнула!" На что папа реагировал так: "А кто же это, интересно, храпел?" 

     Я приучил себя спать везде. Моментально засыпаю в самолете, поезде, не обращая внимания на шум, стук колес. Иногда мне достаточно, как йогам, провалиться на 20 минут в хороший сон (в пути -- в автобусе, автомобиле), и все, могу дальше работать, бодрствовать.

"Мистер Стиль"

     -- Самой элегантной, стильной женщиной на эстраде называют Лайму Вайкуле. А Ефима Шифрина -- "Мистер Стиль"...

     -- Да ну, это вы мне польстили! Имеете в виду мои костюмы? Мне просто всегда хотелось, чтобы костюм подчеркивал мое отношение к зрителям, и всегда казалось, что до того, как открою рот, я должен убедить их в том, что отношусь к нашей встрече как к празднику. Я хочу выглядеть женихом на нашей "свадьбе" с публикой. Мне важно подчеркнуть, что для меня это не будничная встреча. Это в спектакле я играю персонаж, который появляется на сцене в кроссовках или в пижаме, халате, хотя Раневская вспоминала, что Михаил Чехов говорил, будто бы халат -- страшно несценический вид одежды и он убивает актера. А вот мне у Виктюка в спектакле "Путаны" почти до финала приходится быть в халате - ярком, китайском. И когда я наткнулся в воспоминаниях Раневской на этот пассаж, то оторопел: да что же Виктюк меня так "запер", когда даже великие сказали, что халат убивает актера и роль... Азарт нарушить это стойкое представление позволил мне победить себя же в этой одежде. На эстраде мне важно, кого бы я ни изображал, быть одетым прилично. Мне говорят: "Но ты же алкашей показываешь, люмпенизированных персонажей, почему же они должны быть одеты так, как одет твой лирический герой?" А что же я тогда за актер такой, если для того, чтобы изобразить моих простых персонажей, обязательно должен надеть какие-нибудь засаленные куртки? Я не хочу с ними сливаться, а хочу изобразить их и от них же дистанцироваться. Кстати, опыт Райкина меня в этом еще больше убеждает. Он бесконечно менял маски, изображал не самых умных и хороших людей, но при этом всегда оставался подчеркнуто элегантным. Ходили даже такие легенды, что он специально приезжал в Ригу к портному, который шил исключительно для него, зная его мерки и сохраняя лекала для его костюмов. Я застал Райкина в последние годы, даже выступал с ним в концертах и не мог не обратить внимание на то, как удивительно элегантно он был одет. В ту эпоху черных и серых костюмов он позволял себе "рискованные" цвета: кремовый, белый. И это был не "райкомовский" крой, это были стильные костюмы. 

    -- Вас одевает уже много лет один и тот же художник?

    -- Да, Светлана Ставцева. Она закончила курс Николая Павловича Акимова, известного режиссера, художника, и ее театральная выучка, конечно, помогает нам в работе. Если бы она была просто дизайнером одежды, модельером, думаю, мы бы не сошлись. Я помню, как обомлел, когда увидел ее костюмы в "Царской охоте", спектакле Романа Виктюка. И не знал, что судьба когда-то сведет нас. Но мир же тесен...

Эликсир молодости

     -- Ефим, вы знаете, что люди говорят о вас? "Шифрин сделал "подтяжку"! Или пластическую операцию!" Вы ведь все хорошеете и молодеете...

     -- (Рассмеялся). Эта "подтяжка" меня уже лет пять преследует! Меня в спортзале одна крутая дама недавно ошарашила, подойдя ко мне вплотную. Рассмотрела меня и говорит: "О-о, слава богу, сегодня Ленке позвоню и скажу, что нет!" -- "Что нет?" -- спрашиваю. - - "Что вы не делали..." 

     -- Значит, так прекрасно выглядеть вам помогает все-таки спорт?

     -- Нет, не спорт. Мне кажется: такой просто "секрет"... Я вам точно скажу, в чем причина. Я никому не завидую, не переживаю, что у меня что-то хуже, нежели у других. Уверяю, что это действует лучше, чем любой эликсир молодости. Клянусь! 

     Директор Анатолий: Что за глупости! Человек просто следит за собой, вот и все.

     Ефим (смеется): Я вам пришлю фотографии, где вы увидите швы и слева, и справа...

Автор: Светлана МАЗУРОВА

Восточно-Сибирская правда: 18 июня 2005 

Шифрин влюбился в козу

В Петербурге 6 февраля на сцене ДК «Выборгский» покажут скандальный бродвейский спектакль «Коза или Сильвия. Кто же это?»

     Пьесу поставил Роман Виктюк. В роли зверолюба-архитектора известный актер Ефим Шифрин.Роман с козой Сильвией крутит архитектор Мартин. Он ненадолго приехал в деревню и влюбился в стройную козочку с первого взгляда - по-настоящему. Жена, сын, приятель архитектора в ужасе. Никто не верит, что Мартина тянут к животному глубокие чувства. Над ним издеваются, его подозревают в извращениях, и наконец, ревнивая жена убивает Сильвию. Ее окровавленное тельце швыряют Мартину, он рыдает, а зритель, по логике автора, должен задуматься о свободе выбора, о любви... На Бродвее оскорбленная сюжетом публика уходила с середины действия, но это, похоже, были еще цветочки. Говорят, что бродвейский спектакль в десять раз скучнее виктюковского.

     Сначала авторские права у Олби приобрел московский театр «Современник». Режиссер Галина Волчек собиралась ставить пьесу, а в роли романтика, влюбленного в козу, увидела одного из ведущих программы «Жди меня» Игоря Квашу. Кваша сказал Волчек «не жди» и в зоофильском спектакле играть отказался. Он объяснил это тем, что попросту не знает, как любить козу. А вот Ефим Шифрин своего шанса не упустил.

- Ефим, а вы на самом деле смогли полюбить козу?

(Говорят, на репетиции, чтобы актер смог вжиться в роль, ему приводили живую козочку Дунечку, он кормил ее морковкой и мороженым.)

     - Если пьесу Олби рассматривать с таких вот бытовых позиций, то и на спектакль ходить не надо. Это драматургия, которая не выдерживает житейских определений и вообще житейской системы координат. Драматург - представитель театра абсурда, и любовь к козе - это такое мифологическое допущение.

- И все же речь идет о любви к козе. Вы готовы к заголовкам газет - «Шифрин стал зоофилом»?

     - А меня это абсолютно не волнует. Заголовки могут быть какими угодно. Но факт остается фактом: у меня за последние годы не было ни одной работы по душевной интенсивности похожей на эту, в спектакле «Коза». Довольно давно мне не было так интересно на драматической сцене.

- Это пьеса о свободе выбора?

     - Да, это похоже на правду, пьеса, в том числе, и об этом тоже. Многие критики называли ее нынешней версией «Царя Эдипа» (в трагедии Софокла, как и предрекли боги, Эдип убил своего отца и женился на собственной матери. - Прим. авт.). «Коза» - пьеса и о свободе выбора, и о сегодняшней семье. Конечно, некоторых завораживает название, и кажется, что кроме этакого привлекательного срама ничего зрителей не ждет. Нет, эта пьеса сложная, и, в общем-то, в ней ведется очень важный и серьезный разговор о нравственности и, я так думаю, о любви.

- У вас такой симпатичный медальончик, он напоминает мне козу, этот выбор навеян спектаклем?

     - Ну, теперь коза вам будет во всем мерещиться. Это я в Майами купил, и не знаю, что он обозначает. Он уже, можно сказать, у меня «намоленный». В том смысле, что с ним я много раз на сцену выходил и ни разу не проваливался - талисманчик такой.

- А вы суеверный человек?

     - Да нет, вообще-то не верю я ни в мистику, ни в приметы. Есть, впрочем, одна. Чем больше я говорю о том, что делаю, тем меньше у меня получается.

Марина СУРАНОВА

"Комсомольская правда"

02.02.2005

К ситуации в датском королевстве

"Играем Шекспира" - новый фильм Михаила Козакова

     Трехсерийный телефильм Михаила Козакова "Играем Шекспира" появился более чем вовремя. Он сродни напоминанию о базовых ценностях человечества и искусства - подобно Семи заповедям, без которых жить нельзя. 

     С Шекспиром в России отношения были сложными. Сейчас мало кто помнит, что вся сталинская эпоха обошлась без Барда вовсе. Когда Борис Ливанов замахнулся на Гамлета и решил посоветоваться со Сталиным, как его сегодня нужно играть, величайший режиссер всех времен и народов ответствовал: "Никак. У советского народа есть более важные заботы".

     Но всё на свете умирает, даже Сталин, и Шекспир стал возвращаться в русское сознание. Фильм отслеживает этот процесс подробно и драматично. Козаков в этом процессе участник, причем один из активнейших: в 22 года сыграл Гамлета в Театре Маяковского, затем был Полонием в "Ленкоме", двумя братьями Антифолами в фильме "Комедия ошибок", Тенью отца Гамлета в спектакле Питера Штайна, Шейлоком в Театре Моссовета и, наконец, Королем Лиром - самая яростная, словно бы итоговая его роль. "Какая следующая? Наверное, череп бедного Йорика!" - печально ответил он на вопрос журналистки. Подведение итогов - эта идея преследует его давно, и он работает как никогда интенсивно. Хотя найти работу хорошему актеру и режиссеру сегодня все труднее - деньги дают только на искусство, способное принести доход прямо сейчас. У нас сейчас в шекспирах Верка Сердючка, и, строго говоря, само появление картины Козакова на канале ТВЦ можно причислить к чуду.

     Козаков возвращает нас к временам, когда потребность в серьезном искусстве была всеобщей, Шекспира стали ставить повсеместно и залы ломились от публики. Тогда же происходила переоценка ценностей в еще вчера запаянном советском обществе. В Москву приехал "Гамлет" Питера Брука с Полом Скофилдом, и рухнула легенда о нашей лучшей в мире театральной школе. Смотреть рядом кадры со Скофилдом и завывающим Евгением Самойловым невыносимо: уже тогда наш театр застрял в торжественной архаике, стал провинцией. Козаков раздобыл в архивах телесъемку занятного состязания: сцены из "Гамлета" играли труппы английского и советского театров, поменявшись партнерами: английский Гамлет - советская Гертруда, советский Гамлет - английская Гертруда. Поразил не разнобой языков, а пропасть между театральными школами. Надо было спасать театр, и на бой призвали не тронутую советскими штампами молодежь. Тогда Козаков и сыграл Гамлета.

     Запись не сохранилась. Козаков компенсирует это тем, что читает Гамлета уже сегодня. Даже не видев спектакля 1956-го, можно с уверенностью сказать, что 22-летний актер так читать не мог. Это теперь Гамлет, уже прошедший все круги ада и окончательно освободившийся от романтических иллюзий. Такой Гамлет мог бы появиться только в таком фильме-воспоминании, фильме-размышлении. Его нужно видеть.

     Шли годы, отлетали оттепельные надежды, настала эпоха эзопова языка - главного театрального языка времен застоя. Новый Гамлет возник на сцене "Ленкома" - спектакль в первую очередь политический, полный прямых аллюзий с реалиями советского быта. Козаков в фильме не то что полемизирует с трактовкой Глеба Панфилова, но не разделяет эту трактовку. Хотя, подчиняясь общему тону спектакля, именно в политических параллелях искал своего Полония и очень элегантно спародировал в нем Сергея Михалкова.

     Это, конечно, театральная кухня. Наблюдать ее сегодня - захватывающее зрелище: на Шекспире ломались идеологические копья, но вечное устояло, сохраняя свое универсальное значение. Я не знаю другого актера, кто рискнул бы так отважно столкнуть в одном эпизоде Гамлетов Скофилда, Лоуренса Оливье, Смоктуновского, Высоцкого - и себя самого, читающих на двух языках "Быть или не быть". Это поразительная эстафета гениальных трактовок, каждый раз новых смыслов, умолчаний, национальных комплексов и глубин, имя которым бездна. 

     К такому же приему прибегнет он в заключительной серии: трагический вой потерявшего дочь старика у интернациональной пятерки королей Лиров сливается в доселе неслыханную трагическую симфонию. 

     Только что не принимавший политических аллюзий Козаков тут же их себе позволяет, но с какой снайперской точностью - это могли оценить только видевшие картину. Вот Лир делит свое царство, и возникают хроникальные кадры Беловежской пущи. Возникает Ельцин в предновогодний вечер отречения, и в контексте фильма впервые обращаешь внимание на шекспировский строй его речи:

     - Я ухожу. Я сделал все, что мог...

     И в следующем кадре, уже в образе Лира, Козаков подхватывает:

     -...ярмо забот мы с наших дряхлых плеч хотим переложить на молодые...

     Параллель неотразима, и упрекать автора в прямолинейности я не могу - он от параллелей тут же уходит, но все его дальнейшие соразмышления с Шекспиром о развращающей роли абсолютной власти, которая ведет всех в пропасть, уже неразрывно связаны и с нашим веком.

     Вторая серия отдана комедии - фильму 1978 года "Комедия ошибок" и спектаклю "Венецианский купец", где Козаков был Шейлоком. Эту вещь на нашей сцене не ставили никогда - ее считали антисемитской. Юдофобство Шекспира Козаков отсекает на корню и играет Шейлока яростно: он видит здесь тему возрождающегося национального достоинства. Попутно напоминает, что в СССР, где "не было национального вопроса", великий Михоэлс спел о равенстве черных и белых в фильме "Цирк" - и вскоре был убит. Искусство лабильно, каждый норовит приспособить его к своим целям: на "Венецианском купце" строил свою театральную пропаганду гитлеровский нацизм. Козаков выходит в сцене суда над Шейлоком в израильской военной форме - это уже иудей, вооруженный опытом современности, он теперь требует равенства без компромиссов: око за око, зуб за зуб. 

     И вот ключевой пункт, очень важный для многоязыкой глобальной драмы, выстроенной Козаковым из кирпичиков шекспировских пьес: путь от гордыни до покаяния. Первого у нас всегда было с избытком. Второго не можем дождаться от себя любимых до сих пор...

Валерий Кичин
"Российская газета" - Столичный выпуск №3674
17.01.2005, 01:00

Знаменитая пьеса Эдварда Олби - на сцене ММДМ

4 и 5 января 2005 года в Международном Доме музыки впервые в России будет показана знаменитая пьеса американского драматурга Эдварда Олби "Коза".

Постановку осуществил режиссер Роман Виктюк, получивший права на ее показ. Путь приобретения авторских прав на Западе - дело серьезное. Литературные агенты Эдварда Олби изучили актерские досье, внимательно просмотрели российских артистов, причем, как в профиль, так и в анфас, прежде чем передать театру права на постановку пьесы.

Ирина Симановская мастерски перевела произведение, выдержав его стиль и стилистически точно передала речь героев. Симановская даже предоставляла несколько вариантов своего перевода. 

Олби - последний, а теперь и единственный представитель плеяды драматургов XX столетия. 

"Коза" - трагикомедия, где современное общество показано "в разрезе", в зеркале одной семьи отражается целый срез общества. Пьеса Олби о свободе выбора, о любви, о непростых взаимоотношениях людей.

Роли исполняют замечательнее артисты - Ефим Шифрин,

Екатерина Карпушина, Олег Исаев, Дмитрий Косенкин.

Телеканал "Культура", 05.01.2005г.

Ян АРЛАЗОРОВ: "Верка Сердючка украла у меня проводницу!"

Его давно узнают по словам: "Мужик, а мужик! Смотри, у тебя лысина так и светится. Прямо горит! Будешь у нас задним фонарем, ладно?". До своего триумфа на эстраде Ян Арлазоров более трех десятков лет проработал в Театре Моссовета. Ему доверяли небольшие роли, эпизоды, а в театральной афише он числился в строке "и др.". После того как над его шутками стала смеяться вся страна, Арлазорову начали давать роли побольше и писать его имя крупными буквами. Но артист все равно ушел из театра на вольные хлеба. Потому что, оказывается, всегда любил только эстраду.

 "ХАЗАНОВ КАК БЫ НИ СТАРАЛСЯ, НИКОГДА НЕ СТАНЕТ ТЕАТРАЛЬНЫМ АРТИСТОМ"

— Геннадий Хазанов покинул эстраду ради театральной сцены. Вы же, наоборот, без сожаления расстались с Театром Моссовета, где проработали 35 лет. Почему?

— К сожалению, я это сделал поздно. Нужно было уйти гораздо раньше. Понимаете, театр изначально был не моим делом. Я поступил в Щукинское училище из-за любви к эстраде. Почему она мне нравится? Потому что честная. Ты не ходишь за кулисами по три часа, вживаясь в образ...

А потом, по правде говоря, мне нечего было бросать. Я играл в одном спектакле "Шум за сценой". Это была почти эстрадная постановка. Наверное, поэтому она мне так нравилась.

А почему ушел? Потому что любому артисту хочется, чтобы ему постоянно говорили, какой он талантливый и замечательный. Я же восемь лет играл в аншлаговом спектакле, зрители шли именно на меня, но театральное руководство делало вид, будто этого не замечает. На афише писали фамилии исполнителей главных ролей, я же значился в строке "и др.". Было очень обидно. За все годы службы в театре я не получил от него ничего: ни других ролей, ни квартиры, ни звания. Хотя никакого звания мне и не нужно.

— Почему к вам так относились в театре?

— Из-за моей независимости. Потом, наверное, очень колол глаза тот факт, что мое имя популярно на эстраде.

— А в антрепризу сейчас не зовут? Ведь это выгодно — приглашать артистов с именем...

— Звали неоднократно. Но я не соглашаюсь: мне там скучно. Я по натуре одинокий волк. Театральное же искусство меня никогда особо не привлекало. Хотя, считаю, Вахтанговский театр, "Принцесса Турандот" — очень близки к эстраде. И вообще, вахтанговская школа до сих пор мне помогает. Ее нет у Хазанова, вообще ни у кого на эстраде. А Гена, как бы ни старался, никогда не станет театральным артистом.

— Но он же играет в театре...

— Только потому, что зашел в тупик и не знал, куда дальше двигаться. Вот и решил попробовать себя в новом деле. Наверное, он во многом прав, но с его уходом в этом жанре стало меньше ярких личностей. Ну кто еще остался из артистов такого уровня? Роман Карцев, Вячеслав Полунин, еще несколько имен...

— Вы сказали, что Хазанов без школы никогда не станет театральным артистом, но ведь и вас можно упрекнуть в том, что не оканчивали эстрадно-циркового училища. Как вы вообще попали на эстраду?

— Благодаря Леониду Утесову. На капустнике, посвященном юбилею Ростислава Яновича Плятта, я показал смешную пародию на "Кинопанораму". В конце вечера ко мне подошел Леонид Осипович и дал номер своего телефона. Я, конечно, не стал ему звонить, потому что страшно застеснялся. Ну кто я такой по сравнению с великим артистом? Но однажды Утесов позвонил мне сам и пригласил к себе домой. Никогда не забуду, как он меня принял: со мной, по сути мальчишкой, разговаривали на равных.

Именно Леонид Осипович предложил мне принять участие в VI Всесоюзном конкурсе артистов эстрады, председателем жюри которого был сам Райкин. Утесов сказал, что Аркадий Исаакович неподкупный человек, поэтому судить будут честно. Потом он звонил в Ленинград, интересовался моими успехами на конкурсе.

— То есть Утесов все время держал этот вопрос под контролем?

— Просто он верил в меня. Но на мнение жюри никто не влиял, все было по-честному. Я в этом убедился, когда сын Тимошенко (Тарапуньки) вылетел с третьего тура. А Аркадий Исаакович сказал, что ему и на втором нечего было делать. Короче говоря, я стал лауреатом конкурса. В те времена это было равносильно получению звания "Народный артист"...

— ...и обещало всенародную любовь, приглашения на концерты и телепередачи.

— Лично мне звание лауреата ничего не дало, потому что я не стал заниматься своей раскруткой, как это делали эстрадные артисты. А в концертах я участвовал еще до конкурса: выступал с Высоцким, Вероникой Маврикиевной и Авдотьей Никитичной. Они по целому отделению работали, а я — между ними. Хотя по сравнению с этими артистами я был никто, мой номер проходил на ура даже на стадионах... Когда после Высоцкого объявляли мою фамилию, публика, естественно, никак не реагировала, поэтому я начинал так: "Вы че, нормально похлопать не можете?". Зато уходил всегда под шквал аплодисментов.

Но это не имело никакого значения, потому что я работал в театре. Получалась странная ситуация: на эстраде меня считали театральным артистом, а в театре — эстрадным. Как говорится, свой среди чужих, чужой среди своих.

"Я ДАВНО БЫ СТАЛ МИЛЛИОНЕРОМ, ЕСЛИ БЫ МОЕ АВТОРСКОЕ ПРАВО УЗАКОНИЛИ"

— Создается впечатление, будто все, что говорит на сцене Ян Арлазоров, — это сплошная импровизация. Но ведь кто-то для вас пишет?

— Писатели, с которыми я начинал, стали куркулями и теперь пишут для себя. По-моему, только Жванецкий имеет право на это, потому что он гений, и я его очень люблю. А остальным нечего отнимать у актеров их кусок хлеба. Но это я так, брюзжу. Можно понять авторов — им иначе не прожить. Актер один раз заплатил гонорар за текст, а сам его эксплуатирует долго. Но сейчас я работаю с Олегом Солодом, который сам не выступает. Он живет в Питере, а этот город славится интеллигентными людьми.

— Кто придумал "Мужика"?

— Я сам. Но это ведь не образ, а сценический ход, принцип общения со зрителем. Я ушел от простого чтения монолога на эстраде, и людям нравится, что можно что-то громко сказать, пошевелиться в зале, обратить на себя внимание. Таким образом я разрушил некий стереотип. Как раньше было? Колонный зал, выступает симфонический оркестр, хор с песней о родине, потом балетная пара и, наконец, тот, ради кого все и пришли, — кто-нибудь из речевиков. И тут перед микрофоном появляюсь я и начинаю дергать зрителей: "Эй, мужик..." или "Ты будешь левое крыло самолета...".

После меня уже многие спустились в зал: одни выводят мужика из публики и ложатся с ним на сцену, другие идут к зрителям и вчистую делают мои номера. Я, наверное, давно стал бы миллионером, если бы мое авторское право было узаконено.

Кстати, ваша Верка Сердючка украла у меня проводницу! Я задолго до Данилко делал похожую кассиршу. Но он талантливый парень.

— Вы ему свое фэ высказывали или вам не жалко?

— Мне жалко, но ощущение, что я подарил, так сказать, с барского плеча, успокаивает.

— Скажите, а вам не надоел ваш "мужик"?

— А я сейчас своего "мужика" на эстраду не "вывожу" — не держусь за одну маску, хочется попробовать что-то новое. Хотя, с другой стороны, именно "мужик" принес мне сумасшедшую популярность. На улицах при виде меня останавливались машины: "Вон "мужик" пошел. Свистеть умеешь? Ага! Будешь чайником!".


Я считаю, у эстрадного артиста обязательно должен быть свой узнаваемый образ. Например, артисты Тонков и Владимиров запомнились всем по маскам Вероники Маврикиевны и Авдотьи Никитичны. А Гена Хазанов до сих пор у всех ассоциируется со студентом кулинарного техникума. А ведь сколько было всего потом! Не исключено, что и мой "мужик" еще вернется на эстраду. Если он нравится публике, почему не пойти ей навстречу?

— А никто из публики не обижался на хамство вашего персонажа?

— А разве он хам? Мой "мужик" — человек добродушный, ужасный придумщик, с которым нескучно. Я подчиняюсь зрителям, которые его отождествляют со мной. Мне интересно разбудить во взрослом человеке ребенка. Разве не так же происходит в цирке, где у каждого клоуна своя маска и публика охотно принимает их игру? И ни разу не было случая, чтобы кто-то обиделся. Правда, встречаются зрители, которые почему-то не хотят превращаться в дыню, грушу или еще какой-нибудь другой сельскохозяйственный продукт.


Вообще, во всем мире люди платят деньги за то, чтобы поучаствовать в действе. На Западе давно существуют так называемые "стэндап-шоу". Это непредсказуемые, незапрограммированные заранее концерты. От того, что скажет зритель, как он отреагирует, зависит дальнейшее поведение артиста. И чем больше импровизации, тем интереснее!


На Западе ведущие подобных шоу очень ценятся, у нас же их пытаются тиражировать. Очень хорошо по этому поводу сказал Владислав Флярковский, когда у него спросили: "Почему раньше телевизионные ведущие считались круче известных артистов, а сейчас наоборот?". — "Потому что раньше был индпошив, а теперь ширпотреб". Точно так же и на эстраде. Сейчас каждый, кто может рассказать анекдот, прочесть монолог, изобразить Брежнева или сказать голосом Путина, уже себя мнит пародистом.

"ПОТЕЮ, КАК ХИРУРГ ВО ВРЕМЯ ОПЕРАЦИИ НА СЕРДЦЕ"

— На что вы ориентируетесь, выбирая человека из зала, чтобы он отвечал на ваши шутки?

— Только на интуицию. А поскольку я близорукий, выбираю чаще всего кого-то из ближних рядов.

— Вас никогда не обвиняли в том, что используете на концертах подсадных уток?

— Когда-то во время выступления мне из зала прислали записку, в которой уличали в обмане. Автор был убежден, что на моих концертах всегда присутствуют мои знакомые или даже специально нанятые артисты, которые мне подыгрывают. Но где взять столько подсадных уток, которые согласятся работать безвозмездно? Надо же учитывать, сколько у меня гастролей и концертов!

— А как предугадать реакцию зрителя, к которому вы обращаетесь с предложением побыть левым крылом самолета? Вдруг он не поведется?

— Конечно, страшно. Ухожу за кулисы весь мокрый. Потею, как хирург во время сложной операции на сердце. А что делать? В одной статье обо мне написали: "Он выходил в зал без бронежилета". Это действительно так. Когда ты можешь спрятаться за текст, за репризу, ничего не боишься. И когда включаешь фонограмму. Крикнешь: "Поднимите ваши руки!", и публика уже хлопает и ловит кайф. А мне приходится заводить зал фактически из ничего. Понятно, что для этого мне нужно больше думать, чем человеку, который просто исполняет очередной монолог: ну еще один раз на голову натянул чулок, потом, наверное, презерватив... В итоге получается заслуженный негр России.


Знаете, есть такое понятие, как "каботинаж" (от французского "cabotin" — особая манера игры бродячих актеров). Это о настоящих артистах, которые могут работать на площади, на вокзале — они где угодно собирают вокруг себя толпу и дают представление.

— И вы считаете, что сможете так же?

— Конечно. Я еще в институте чувствовал, что могу работать с людьми. Хотя все равно страшно! Импровизация — самое сложное. Она зависит от каких-то непонятных флюидов, витающих в воздухе, от настроения, от зала. И отрепетировать тут ничего нельзя. Кстати, репетиции — одна из причин, по которой я ушел из театра. Когда тебе режиссер говорит: "Вот это сделай так", ты чувствуешь себя куклой. По-моему, даже обезьяну можно таким образом выдрессировать для работы в цирке, а человек должен быть подготовлен на совершенно другом, внутреннем уровне.


— Я после окончания Щукинского училища попал в Центральный детский театр — в то время он считался одним из лучших в стране. И школу, которую там прошел, считаю бесценной. Это был потрясающий театр, из которого вышли и Ефремов, и Эфрос... Нас учили, как привлечь внимание детей, которые во время представления с верхнего яруса плюют в нижний и вопят: "Катя, я тут!". Потом меня позвал Завадский в Театр Моссовета. Как сейчас помню: я смотрел, как репетируют спектакль "Дальше — тишина" Плятт и Раневская. Может быть, я сейчас крамолу скажу: в тот момент мне театр жутко не понравился! Там актеры ходили по сцене и просто разговаривали. Я этого не мог понять! Даже хотел повернуться и уйти.

"МОГУ ОТЛИЧИТЬ МУЖСКОЙ ПОЛ ОТ ЖЕНСКОГО ДАЖЕ НОЧЬЮ — НА ОЩУПЬ"

— Интересно получается: большинство актеров поступает в институт все-таки из любви к театру или кино, у вас же с этим как-то изначально не сложилось...

— Нет, почему же? В московской школе, где я учился, был свой театр. Я там играл, что-то сочинял, импровизировал даже, так что с будущей профессией более или менее было понятно. Хотя мои родители не имеют никакого отношения к искусству: отец — юрист, мать — врач, брат занимается математикой. А меня готовили в медицинский институт. Поэтому родители, узнав о моем решении поступать в театральное училище, естественно, стали отговаривать от этого безумного, как они говорили, поступка. Но я их не послушал.

— Во время концерта вы различаете в общем хохоте мужской и женский смех?

— Я различаю даже цвета, не только звук. Я же не такой старый, что не могу отличить животное от птицы, диван от стола. Как сказано в одном анекдоте, я могу отличить мужской пол от женского даже ночью — на ощупь. Ну что сказать? Женский смех тоньше, нежнее. Мужской — грубый. Но когда на концерте много того и другого, любому артисту приятно.

— А кто лучше реагирует на ваши шутки — мужчины или женщины?

— А по-моему, без разницы. Единственное, давно знаю: женщины не любят грубого юмора. Вот если вы внимательно прислушаетесь, то заметите: многие известные артисты иногда такое несут... Не будем показывать на них пальцами, хотя их имена всем известны. В принципе, пошлость, как невинный грех, проскакивает и у нормальных, хороших писателей и актеров. Но у людей со вкусом, если затрагивается щекотливая тема, это либо пикантность, либо подтекст. Не зря кто-то из великих сказал, что даже очень правильная и мудрая мысль, выраженная грубо, отторгается.

— Артистам вашего уровня приходится платить за телеэфир?

— Артистов моего уровня больше нет.

— То есть вы — единственный и неповторимый?

— Просто хочу сказать, что за телевидение никогда не платил. Это, скорее, нужно певцам: ведь чем чаще звучит их песня в эфире, тем больше собирается зрителей в зале. У меня же наоборот: номер, который постоянно крутят по телевидению, практически невозможно использовать на концерте. Потому что народ все уже знает наизусть. Ты же не будешь рассказывать известный всем старый анекдот! Поэтому я совершенно не заинтересован в телевидении. Да и многое зависит от того, в какой телепередаче появляется артист. В плохих мне не хочется мелькать.

"Я СДЕЛАЛ НЕСКОЛЬКО ВЫПУСКОВ "АНШЛАГА". А ПОТОМ ДУБОВИЦКАЯ РЕШИЛА, ЧТО ОБОЙДЕТСЯ БЕЗ МЕНЯ"

— Сейчас юмористическая эстрада разделена на кланы: "Смехопанорама", "Аншлаг"... Но Ян Арлазоров, кажется, сам по себе? Почему вы ушли из "Аншлага"?

— Как говорится, мавр сделал свое дело... Свою роль в становлении этой передачи я сыграл и ушел. Видите ли, я стараюсь придерживаться принципа, которым руководствуются шахматисты: жертвуя фигурой, выигрывай качество. Мне есть чем заниматься, только не ленись.

— У вас был какой-то конфликт с руководством программы?

— Просто я сделал несколько выпусков, кстати, благодаря мне Дубовицкая начала снимать артистов за кулисами. А потом она решила, что обойдется без меня.


Вообще, мне не хочется развивать эту тему. Артистам участие в программе приносит популярность — а значит, концерты, деньги. Еще, к сожалению, там снимаются молодые артисты, которым совсем некуда деваться.

— Почему вас побаиваются журналисты?

— Не знаю, наверное, у меня очень серьезный вид. Вообще, с какого-то момента я перестал с прессой общаться. Хорошее интервью может получиться только в двух случаях: либо собеседник попадется умный (чего обо мне не скажешь), либо журналист приближается по уровню к новеллисту или литератору. Потому что сидеть и рассказывать о себе неинтересно, а из-за того, что ты неинтересно рассказал, появляется вранье в печати. И что в таком случае делать? Добиваться опровержения? Да я порой ленюсь даже на гастроли поехать, а уж бегать по редакциям мне и подавно не хочется. Единственный выход — хранить молчание. Кстати, давно понял, что от этого моя популярность ничуть не пострадает: насочиняют чего-нибудь, напишут, что я сякой-такой, экстремал.

— А какой вы все-таки? По собственному определению?

— Очень сложный. У меня нет друзей, со мной трудно общаться, потому что я очень требователен в отношении дружбы. Мне кажется, что люди должны, как я, выворачиваться наизнанку, отдавать последнее, идти грудью на пули. А иначе какие же это друзья? Но, очевидно, мало кто разделяет мое мнение. Или просто мне не попадались такие люди. С женщинами по-другому. Среди них можно встретить таких, с которыми с удовольствием дружил бы. Правда, тут возникают другие вопросы: насколько она умна, сколько ей лет и т. д.? А потом часто у женщин дружба перерастает во что-то другое...


Короче говоря, предпочитаю одиночество, люблю лежать на диване и размышлять, анализировать. Одно время интересовался восточной мудростью. "Меньше читай — больше думай" — люблю повторять про себя эти слова. А вообще, я ленивый, спать люблю. Это самое большое мое увлечение. Раньше — с кем-то, теперь — один.


— Эротические сны не мучают?

— Ну, я как-то могу еще удовлетворить все свои желания до сна. Вообще, таким лучше заниматься наяву, чем во сне.


— Вы по-прежнему холостяк?

— По-прежнему. Но ничего конкретного по этому поводу говорить не буду.


— А как справляетесь с чисто бытовыми проблемами?

— Ну как-то же решаю их. У меня нет шофера, сам за рулем. Потому что мне неловко заставлять человека ждать. Если когда-нибудь я все-таки обзаведусь водителем, буду его таскать повсюду с собой — такой у меня характер. Не думаю, чтобы это очень понравилось людям, к которым прихожу в гости. Так что, получается, лучше одному. Есть еще родители, которым нужно помогать.

— Если нет ни друзей, ни семьи, остается только профессия?

— Но я ведь занимаюсь любимым делом! Я не считаю себя выше, лучше, гениальнее других, но могу позволить себе быть в ладу с самим собой. Все, чего хотел в жизни, случилось без чрезмерных усилий с моей стороны. Судьба так сложилась, карта легла. Я никогда никого не просил и никуда не пробивался: ни на эстраду, ни на телевидение, ни в театр.


Бытует мнение, будто актер — немужская профессия. А как же умение терпеть, ждать, стиснув зубы? Это ведь чисто мужские черты. Многие ведь не выдерживают, спиваются, ломаются.

— Да, и кстати, актерский хлеб очень нестабильный...

— Конечно, всем нам приходится вертеться. Я, например, считаю нормальным работать в клубах и ресторанах. Но часто для артистов моего жанра почему-то зазорно работать перед стучащими тарелками. А почему? Вот мне не стыдно, наоборот, даже интересно: смогу ли победить их аппетит, заставить отложить вилки в сторону? В конце концов, есть ли у меня этот "каботинаж"? Мой педагог в Щукинском училище говорил: "Актерская судьба — это марафонский забег, и тот, кто выиграл на первом круге, не обязательно придет к финишу раньше всех". Надо уметь ждать, держать дыхание, бежать, и даже если ты отстал на целый круг, нужно набраться сил, чтобы продолжить.

— Я знаю, какое-то время вы работали на радио...

— Да, вел собственную программу "Арлазорро". Могу похвастаться, что у нее был очень высокий рейтинг, просто сумасшедшая популярность! Все водители за рулем слушали эту передачу. Я в прямом эфире сводил людей. Сам даже не представлял, что может быть такое чудо. Это была самая настоящая народная скорая помощь. Например, звонит человек: "У меня на даче завелись кроты. Как от них избавиться?". Тут же ему отвечают другие слушатели: "Попробуй залить лунки водой!" или: "Асфальтом, асфальтом закатай свой участок — ни кротов, ни сусликов, ничего не будет!".


Звонят какие-то барышни, рассказывают, что мечтают попасть в Париж. Через минуту находится доброхот, который им может помочь. Спустя две недели они опять объявились в эфире: "Здравствуйте, а мы были во Франции. Нам купил путевки один директор ресторана и ничего не попросил взамен". Потом нашли деньги афганцу, ребенок которого нуждался в серьезной операции. У инвалида-участника войны грабители "раздели" "Запорожец", сам дед от переживаний в результате попал с инфарктом в больницу. Мы сообщили об этом в эфире, и старика завалили покрышками. Эта передача поставила на уши всю страну, жаль, что ее закрыли. Почему, не спрашивайте меня. Наверное, нужно было идти куда-то, просить кого-то, а я по своей натуре не борец.

— Скажите, а вас когда-нибудь приглашали сниматься в кино? У вас такая колоритная внешность!

— Один раз было дело. Еще в те времена, когда у нас процветало колхозно-совхозное кино, один из наших ведущих режиссеров пригласил меня на роль, как он выразился, "молодого, высокого, стройного красавца-колхозника". Я, естественно, с огромным удовольствием согласился.


Прихожу на съемочную площадку, а режиссер молча показывает мне на гроб. Оказывается, я должен был играть молодого, высокого, стройного, а главное, мертвого красавца-колхозника. Ну что делать? Меня загримировали, и я полез в гроб. В этой сцене меня должна была оплакивать молодая вдова. Я лежу в гробу неподвижной статуей, а она меня целует и целует. И так много дублей подряд!


В общем, даже сквозь густой грим начала проступать какая-то краснота, несвойственная покойникам. Вот так я и расстался с кино, но зато остался настоящим мужиком!

— Многие ваши коллеги по эстрадному цеху — Ефим Шифрин, Клара Новикова, Михаил Евдокимов — запели. А как у вас с вокалом?

— Не дождетесь! Если ты хороший футболист, это вовсе не означает, что сможешь стать и чемпионом по поднятию штанги. Жванецкий очень хорошо выразился по этому поводу: "Мне еще есть о чем сказать". Мне тоже есть чего сказать зрителям, поэтому вокал подождет.

Людмила ТРОИЦКАЯ
"Бульвар"

№ 1 (480), 04 января 2005