Разыскивается :)

Не то, чтобы я заядлый коллекционер... Но очень давно попала ко мне пара листочков с интервью. Именно - пара листочков. Из какого-то журнала. Интервью без конца, потому что как минимум одного листочка не хватает. Бесконечное такое интервью... А там в конце - как раз про Шостаковича, и хотелось бы дочитать. И, вероятно, не только про Шостаковича. Я этого интервью нигде больше не видела. Может, плохо искала. Если это так - ткните пальцем - не обижусь :) Предположительно - журнал называется "Удача". Рубрика называется "Звезды без грима". Ефим Шифрин там действительно без грима. И там очень милые книжные шкафчики в коридоре, в которые я не единожды тыкала папе пальцем - "такие же хочу, книги девать уже некуда" (фото шкафчиков прилагается). Беседовала со звездой Наталья Логинова, фотографировал звезду Надир Чанышев. Сканы привожу в надежде, что кто-то интервью узнает визуально. Текст под катом.

    

В НЕМ УЖИВАЮТСЯ ОДНОВРЕМЕННО ДВА ЧЕЛОВЕКА:
ПРЕУСПЕВАЮЩИЙ ЭСТРАДНЫЙ АРТИСТ
И СКРОМНЫЙ ЕВРЕЙСКИЙ МАЛЬЧИК,
ПРЕСЛЕДУЕМЫЙ НЕУДАЧАМИ,
ОГОРЧЕНИЯМИ И ОБИДАМИ...

- У тебя уже диктофон включен? Я осторожный теперь стал... Там не скажи то, там это... А все потому, что артист должен производить впечатление славного человека.

- Значит, ты стараешься казаться лучше, чем ты есть на самом деле? 

- Стараюсь, это уже само получается. Видишь ли, я знаю очень талантливых людей, просто от Бога одаренных, но они не производят впечатление людей приятных, обаятельных и - все. Дар их никому не нужен. Поэтому все тужатся...
Вот и у меня обычно половина интервью - дача есть у вас? Машина есть? Слава Богу, что нету. Ни того, ни другого. А представляешь, если бы было? Поэтому про то, что мебель есть в доме, или какая-то ложка серебряная от бабушки сохранилась - про это сейчас нельзя говорить. Это не демократично.

- А тебе от бабушки много серебряных ложек досталось? 

- Вообще ничего не осталось. От папы-мамы ничего не осталось... Я нувориш в первом поколении.

- Ты полагаешь, читатель столь наивен и думает, что известный артист может быть нищим и жить в подвале? Допустим, у тебя нет машины, но я все равно не поверю, что ты ее не можешь купить. 

- Нет, я тебя не собираюсь в этом убеждать. Я ведь водить не могу по зрению - это во-первых. А во-вторых, у нас есть машина в театре. А раз машина в театре, я могу честно говорить, что она не моя. Она действительно не моя. Хотя она возит меня.

- Но ведь, если бы захотел, мог бы купить, так? Деньги-то есть? 

- А все равно нужно говорить, что нету. Нет машины, нет дачи, живем в комнате в коммуналке ввосьмером - вот так надо говорить. Потому что степень раздражения такая у народа, что даже если есть что-то, все равно этим нельзя гордиться, потому что большинство обделены и несчастны. В Америке - там все наоборот. Чем у Майкла Джексона больше машин, тем публика его больше любит. А у нас артист должен быть с народом.

- А ты ввиду больших заработков последних лет разве не оторвался от народа? Как ты живешь? Чем питаешься, где достаешь одежду? 

- Я же как бы артист, поэтому то, что дается другому с большим трудом, у меня как-то относительно налажено... Я там могу попросить, здесь мне могут оставить, тут возьму заказ. Конечно, я не могу сказать, что я как все. Я не стою в очереди, я не езжу в метро - значит, я уже отличаюсь от многих. А мы о чем со сцены-то говорим? Что цены растут, что нищих много, что в Верховном Совете не то говорят, что есть нечего... Но это же на самом деле не наша забота... Хотя с другой стороны, Лев Толстой не голодал, защищая голодных. А с третьей стороны, у нас оторваться от народа невозможно. Наше хамство и пещерность, и уклад наш дикий - все равно они во всем... Я же не очень русский человек по национальности. Поэтому успокоиться не дадут - то письмом напомнят, то требованием целой партии - землю освободить.

- Это к тебе лично поступают такие требования?

- Нет, это к народу вообще. К остаткам народа. Даже помощь какую-то они готовы предложить... Чтоб только не было нас здесь... А у меня, например, несколько поколений жили на этой земле. Так что у тех, кто хочет остатки моего народа отсюда попросить, прав на эту землю не больше, чем у меня и у моих предков.

- Давай разберемся с твоей биографией. В застойные времена ты был родом из Риги, в середине перестройки оказалось - с Колымы. Я всегда считала, что в Москве ты живешь у дяди с тетей, теперь выясняется, что они... 

- Они не тетя, не дядя... Вообще мне не родственники. Там, где папа сидел, на Колыме, там же сидел Марк Герцович. Он был комсомолец польский. Сбежал из дома, перешел границу, чтобы здесь построить коммунизм.
И сразу угодил на Колыму. Там они с папкой повстречались. А потом Ната Моисеевна и мать моя - эти две декабристки - тоже туда приехали. А в лагере быстро все роднит... Они по крови мне совсем никто. Но вот так сложилось - стали родственниками моим родителям...
Когда я приехал в Москву и посту¬пил в эстрадно-цирковое училище, жил, естественно, у них — родные люди. Закончил училище, поработал несколько лет в Москонцерте, получил кооперативную квартиру. Она год простояла пустая - я туда не заселялся. Потом мы решили, что надо съезжаться - чтобы не пропадала квартира. А как съезжаться? Мы же друг другу никто! А как же мы никто, когда мы всю жизнь - кто. Это вторые мои родители.
Но, оказывается, закон наш гуманный предусматривает такое право для людей, которые ведут совместный бюджет, в течение какого-то времени живут вместе, что могут подтвердить два свидетеля и почтовая корреспонденция, отправляемая на один адрес. Как ты понимаешь, в свидетелях недостатка не было, потому что я всю жизнь живу с ними. Короче, был суд, который должен был установить право на обмен. Им предстояло доказать, что я им не никто. Они поочередно брали слово, говорили «Я...» и на этом все кончалось. Начинались слезы. «Для нас этот мальчик...» - говорила Ната Моисеевна - дальше разобрать текст было невозможно. Марк Герцович говорил: «Подожди, я скажу». Выходил, говорил: «Тут дело в том, что...» и опять все кончалось слезами... Там, в суде, сидели нормальные люди, они не препятствовали, но все равно… Так сложилось - у них своих детей нет... А мне хорошо - у меня, видишь, две пары... В Риге и здесь.



- А кто твои настоящие родители? 

- Ничего примечательного. Вот тут можно совсем не кривить душой. Но могу сказать, что папа рабочий, мама колхозница... А если честно, папа бухгалтер. Больше ничего не успел закончить. Мама так никем и не стала. Закончила ФЗУ - это ПТУ так раньше назывались. Была слесарем-инструментальщиком. А приехав на Колыму, стала воспитательницей в детском саду. Я всегда говорил, что у меня мама - педагог...
А потом на колымские сбережения родители купили дом в Юрмале. За тринадцать тысяч... Это тогда были такие деньги!!! Вслух это нельзя было произносить! Фантастическая, огромная сумма!
Вот видишь, как все меняется, - представь, сколько сейчас стоит дом в Юрмале! Все меняется. Еще до недавнего времени, когда меня спрашивали - что это вы на Колыме делали? Я отвечал - папа строил Дальний Восток! А сейчас поди кому-нибудь не расскажи про Колыму! Гордо говорю: «Я - гулаговский!» Теперь этим можно хвастать.
А Рига и по тем временам была совершенная заграница. Но, знаешь, я должен тебе откровенно сказать: оттого, что я родился в России, я там все время чувствовал какой-то дискомфорт. Меня никто не обижал, но - менталитет чужой, чужое устройство... Хотя я обезьяна и одновременно попугай и быстро приспосабливаюсь. Это особый народ. Очень достойный. Народ высокой культуры... Нет, нам там хорошо было. Во-первых, там родители обрели возможность говорить по-еврейски.

- А что, в другом месте нельзя было?

- Ты когда-нибудь в Москве слышала, чтобы люди шли по улице и говорили по-еврейски? Запретов не было, но этого стеснялись. Теперь-то можно говорить о государственном антисемитизме - скрытый, не скрытый - он был. Это сейчас, когда все шлюзы открыты...

- Но я и сейчас не слышу еврейской речи на московских улицах. 

- А сейчас уже некому говорить просто - носители языка все уехали. Я их встречал, когда был в Израиле.

- С кем из известных артистов-юмористов ты дружишь?

- Не могу похвастаться дружбой ни с кем... Тепло встречаюсь с Винокуром, довольно дружески - с Хазановым, но я понимаю, что там даже и тени, намека на нечто большее, чем знакомство, нет. Я появился намного позднее на эстраде, и мне бы никогда не пришло в голову еще несколько лет назад, что мы будем крутиться на близких орбитах.

- Скажи, тебя можно назвать «везунчиком»?

- А это как посмотреть. С одной стороны - школу закончил, поступил
в университет, университет бросил с легкостью, приехал в Москву, в эстрадно-цирковое поступил сразу, один конкурс - первая премия, второй - первая премия, в ГИТИС поступил, успех на эстраде, цветы, радио, телевидение... Это удачная версия. Берем вторую. Колымское рождение. Еврейское происхождение. В детстве все равно висела тень несчастья. Школу закончил, приехал в Москву в театральное училище поступать - провалился первый раз, провалился второй раз. Правда, хорошо - слетел с третьего тура. В некоторых институтах даже не смотрели - во ВГИКЕ, в «Щепке», в ГИТИСе, - отправляли, едва рот открывал. В семьдесят девятом году провалился на Всесоюзном конкурсе в Ленинграде. На телевидении в большом объеме возник только в 1986 году, спустя семь лет после победы на первом конкурсе. А сомкнешь - получается судьба. Я стал тем, кем хотел стать.
Ты же понимаешь, что это лукавство для корреспондентов, когда я говорю, что поступил на филфак, на первом курсе понял, что это не мое... Я поступил на филфак, потому что я не поступил в Щукинское училище. Мне было деться некуда...

- У тебя были в жизни провалы?

- Какой жуткий был!.. Ты говоришь - везунчик... Я тебе удачную версию рассказывал - с цветами, с радио. А теперь неудачную - ее можно дальше рассказывать. В свое время я сделал спектакль, который назывался «Шифрин играет Шостаковича». Музыка Шостаковича, стихи Саши Черного. Решил резко изменить имидж. В этом спектакле было всего два очень хорошо знакомых текста Коклюшкина, а остальное — вокал. Да не просто вокал - с группой камерного оркестра Госкино. Долго мечтал об этом, репетировал... Наконец - премьера!
Зал был полон. Я тогда был в самом фаворе. И большего кошмара в жизни я не припомню. Сначала из зала кто-то крикнул: «Ефим, ближе к делу!» Потом, в середине сатир Саши Черного раздались такие хлопки, как на съезде - тогда уже началась мода на захлопывание. Потом зал начал пустеть. Выходили группами. По десять чело-
_________________________________

И все! У кого есть продолжение и кто вообще знает, что это было?

УРОКИ МАСТЕРА

 alexandrovskaya дала ссылку на интервью, где черным по-белому написано (со слов Ефима Шифрина): "Я не буду говорить об Учителе, - глубоко уважаемом мною Романе Виктюке, потому что еще раз мимоходом уделить ему строчку в прессе - это обидеть" А я тут со своей нарезкой :) Так что вот фильм целиком. Напоминаю, что это "УРОКИ МАСТЕРА", 2006г.

Ефим Шифрин о Романе Виктюке

Это фрагменты из фильма о Романе Виктюке "Уроки мастера" (2006г.)

Павел Брюн о Романе Виктюке

Роман Гигорьевич Виктюк возник в моей жизни на "стыке времен", как раз в тот момент, когда я принял решение уйти из ГУЦЭИ. В это же время на моем курсе произошла смена педагогов по актерскому мастерству, и Аллу Григорьевну Кигель с Феликсом Григорьевичем Григоряном заменили два молодых, и тогда никому не известных педагога - Роман Виктюк и Олег Вавилов.

Уже будучи свободным от ГУЦЭИ, и полностью посвятив себя Театру Пластическкой Драмы, я с интересом слушал рассказы моих сокурсников и друзей - особенно Вали Гнеушева и Фимы Шифрина - о совершенно невероятных уроках Мастерства, совсем не похожих на те, что мы прошли с ними вместе, и с другими педагогами. 

С Виктюком и его методой в жизнь моих недавних однокурсников ворвался Обнаженный Современный Нерв, огромным знатоком и проводником которого был Роман Виктюк.
Вскоре, у меня дома (а про дом мой тогдашний - тоже разговор особый: это был настоящий "очаг поражения", в котором случалось многое, и который принимал в свои объятья очень многих людей, имена которых навсегда в моей памяти, и в истории нашего неофициального искусства 70-х гг ХХ в, спасибо моим родителям!) появился и сам Роман Григорьевич.

Это был поразительно живой собеседник, тонкий психолог, удивительно чувственный, страстный, и, в то же самое время - энциклопедически начитанный и застенчивый человек. Я говорю "был" не потому, что теперь он не таков, а потому, что именно такое первое впечатление о нем я зафиксировал навсегда. 
Вместе с Виктюком в нашу жизнь вошли такие титаны, как Бердяев, Ильин, Евреинов, Кузьмин, Вагинов, Набоков, С.Булгаков и многие другие, чьи имена мы узнавали от Романа Григорьевича, и чьи книги получали по секрету из его библиотеки.

Он часто приходил к нам на спектакле в Театр Мацкявичюса, и был очень заинтересован в том, чтобы сотрудничать с нами и продвигать наш театр по мере сил. Надо помнить, что тогда Роман Григоьевич не был титулованым Мэтром, таким, каков он теперь. Тогда он жил в махонькой, битком набитой уникальными книгами комнатке, в общежитии МХАТа, и носил единственный кожаный пиджак, джинсы и свитер... И РАБОТАЛ... РАБОТАЛ... РАБОТАЛ... 

Ставя в ту пору спектакли в Театре им. Моссовета, Роман Григорьевич планировал ввести наш театр в один из них ("Калоши Счастья"). Я хоршо помню зимний вечер 1975 года, когда Виктюк привел меня в дом к Ю.А.Завадскому (на которого я, говорят, смахивал в молодые годы:-), и с этого знакомства хотел начать наше "внедрение" в театр Моссовета. Но тогда этому случиться было не суждено. Может быть - и к лучшему.
Его первые спектакли в Москве, такие, как "Уроки Музыки" Л.Петрушевской, "Царская Охота" Л.Зорина, "Татуированная Роза" Т.Уильямса, и многие другие, были для меня, и для всей тогдашней Москвы ОТКРОВЕНИЯМИ, забыть которые невозможно. А до таких супер-хитов, как "Федра" М.Цветаевой и "Служанки" Ж.Жене оставалось жить почти 10 лет!

Я не был учеником Виктюка. Я никогда не работал с ним. Но наши с ним орбиты пересекались неоднократно в самых странных местах, включая Лас Вегас, куда Роман Григорьевич приехал, как "к себе домой", и позвонил мне так, как будто мы с ним и не расставались на долгие годы. Он видел мои работы, и, как мне показалось, они ему понравились. И я, по мере сил и возможностей, следил и слежу за тем, что делает он.

Последний раз я был на его спектаклях в этом году. Зимой - в "Современнике". на "Снах Гафта..." (ушел в недоумении), а летом - в ТЮЗе, где я впервые увидел "Путан", от которых пришел в восторг, и "Ромео и Джульету", о котором предпочту промолчать.

Я думаю, что на сегодняшний день Роману Григорьевичу нужна НОВАЯ КОМАНДА, формированию которой он должен уделить, пожалуй, больше внимания, чем какому угодно спектаклю или турне. Со стороны мне отчетливо виден генезис Виктюка, который очень зависим от тех людей с которыми он работает. Были рядом с ним А.Лев и В.Гнеушев - появилась "Федра". Возникли А.Сигалова и А.Коженкова - родились "Служанки". Хватило мудрости Роману Григорьевичу обратиться к Лёне Лейкину - и вот Вам успех "Путан". Думаю, что спаведливо будет сказать, что Режиссеру Виктюку нужны ЗРЕЛЫЕ ЕДИНОМЫШЛЕННИКИ, от присутствия которых он ничего не теряет, а наоборот! И НАСТОЯЩИЙ, СОВРЕМЕННЫЙ ПРОДЮСЕР. А таковые - ЕСТЬ. "В мире цирка и эстрады"

Цветок смеющийся в Харькове

Цветок смеющийся - спектакль о спектакле… Вернее, закулисная жизнь немолодого актера Гарри. Изящная английская комедия с изумительным и тонким юмором, который зал улавливал с трудом… Некоторые зрители ее назвали полукомедией, некоторые с комедией даже не связывали. Но, наслаждение от великолепной игры “именитых” актеров получили все. Забавный и умиляющий Стас Дужников; смешная и трогательно-фанатичная Инна Милорадова, искренне-преданная Анна Каменкова, хищно-холодная Елена Сотникова; своенравная обслуга главного актера: утонченная секретарша, умный дворецкий и служанка-скандинавка с забавным акцентом. И, конечно же, уставший от известности и любви, Ефим Шифрин.
Да… Мастерство оно и в Африке мастерство!
Художественно выполненые декорации элегантного английского особняка, роскошные и очаровательные костюмы героев внесли огромную лепту в просмотр спектакля.
Конечно же, зал аплодировал стоя!

Выражаем благодарность организатору мероприятия - Татьяне Кобзарь, за предоставление возможности посещения спектакля.

DeBosh.net

Опять про "Золотой ключик" :)))

<...>Создатели «Золотого ключика» не стали слишком отходить от привычного образа Дуремара, поэтому артисту сделали накладную лысину из латекса, а сверху приладили рыженький паричок.
- Когда в прошлый раз с меня сняли латексный колпак, показалось, что вместе с ним стащили и мои волосы, - смеется Ефим. - После снятия лысины мои уши еще минут 20 оставались в том «растопыренном» положении, к которому привыкли за день. Я даже переживать начал: «Как я в таком виде сяду в поезд?» Потом уши потихоньку стали возвращаться в исходное положение.
Ефиму Шифрину досталось и на съемочной площадке. Карабас - Николай Фоменко с роскошной синей бородой дубль за дублем тряс его, восклицая: «Где этот негодяй Буратино?» Дуремар вяло оправдывался, мол, мальчишка спрятан в надежном месте - на болоте. Новость эта Карабаса ничуть не обрадовала: «Идиот, именно на болоте я и спрятал золотой ...!»<...>

"Экспресс-газета" Опубликовано 14 Декабря 2009г. Номер 50 (775) 
Владислав МЯГКОВ

Хирургия

Выложила в комментарии к посту Котельника полный вариант монолога "Хирургия" из бенефиса "Люди в масках". Ну, понахватала там спасиб всяких :) Но, как правильно заметил status_constr там же, в комментариях, это "артисту, автору текста и блогеру Koteljnik" - спасибо!

Продолжение следует... :)))

Ушастый пост или Ухи-ухи-ухи

Я плохо переношу всякие инородные предметы. Вернее, из украшений переношу кольца, серьги, браслеты и не переношу цепочки, кулоны и т.д. Что-то инородное на лице - это просто ужас для меня. Я не ношу даже солнцезащитные очки. Я пробовала. Я выдерживаю минут десять, а потом их не просто хочется снять, а хочется закинуть куда-нибудь подальше, чтобы никогда их больше не видеть... А у Шифрина в "Золотом ключике", как выяснилось, самый сложный грим. Так вот , дорогие мои сообщники и сообщницы, Шифрину приклеивают еще и уши :) Если бы кто-нибудь вдруг вздумал что-нибудь сделать с моими ушами, то этот кто-нибудь, вероятно, сам бы остался без ушей... Я не знаю, может быть, Нахиму Залмановичу все это даже очень нравится... А если не нравится, то это какое же терпение нужно иметь... Для меня только один грим был бы нешуточным испытанием...

Я не знаю, насколько точно там все запротоколировано, но об ушах можно почитать здесь :)  

Еще раз о Юле и Саше

Это из "Комсомольской правды"... И вот еще ссылка... 

Юлию Волкову готовят ко второй операции 
Об этом нам рассказал актер Ефим Шифрин, который работал с воздушными гимнастами Александром и Юлией Волковой на проекте «Цирк со звездами»

Анастасия ПЛЕШАКОВА — 10.12.2009 15:58 

Партнерами Шифрина были воздушные гимнасты Волоквы. Александр Волков часто страховал Ефима во время выполнения сложных номеров.


— Сегодня с утра на телефоне, — с горечью говорит Шифрин. — И не отхожу от компьютера. Везде — в чате и в звонках — один тревожный вопрос: как Юля? Цирковое братство особенное. Нам, проведшим год на манеже под опекой Юли и Саши, сейчас больно. Чудесная пара! Два добрых ангела, у которых впервые на этом опасном трюке не раскрылись крылья.


Парадокс. Саша дважды страховал меня на иллюзионном номере, когда мне надо было мигом спуститься по канату, и на воздушной гимнастике. Он же опускал и поднимал меня на трапеции на гастролях проекта «Цирк со звездами» по стране. Обидно, самого надежного страховщика и советчика подстраховать оказалось некому. Только что звонил в цирк, Юле предстоит вторая операция (операцию на голени уже сделали. — Ред.). Теперь вся надежда на врачей.

Моя любимая френдлента :)

Совсем недавно в сети были найдены фрагменты спектакля "Цветок смеющийся" (нет, я, конечно, молодец, что нашла, но все-таки благодарности за то, что этот ролик появился в сети - Олегу Марусеву), а сегодня моя френдлента принесла новую фотографию, которая ранее в СМИ не публиковалась. На фотографии - Ефим Шифрин и Алексей Лушников. Эта фотография - вовсе не моя заслуга. Это все Лушников :) Так что все благодарности - ему :)

(с) Алексей Лушников, авторский Живой журнал "Стенгазета" a_lushnikov

Кто ищет - тот всегда найдет :)

Вот хотела же я хоть краем глаза взглянуть на "Цветок смеющийся" и вот - пожалуйста! Вуаля! :)

Найдено здесь :)

Именинное

Ну вот, блогу Котельника - один год. А кажется, что совсем недавно появились первые посты. Хотя кто-то в комментарии к именинному написал, что ему показалось, что Котельник был тут всегда.. Мне так не кажется. Жжизнь до Котельника была другой. И, может быть, даже жизнь до Котельника была немножечко другой. Я изменилась за этот год. И кто-то правильно заметил в комментарии все к тому же посту, что Котельник тоже изменился :) Казалось совсем недавно он взял тайм-аут, а вот совсем недавно читаю в интервью:

"Куда-то канула целая эпоха – вместе с длинными письмами, посланиями, признаниями… Умерла эпоха, которая была основана на устном творчестве советских кухонь… И вот возникла блогосфера со своими нишами. С нишой для хамов, для интеллектуалов, для любителей кино и, конечно, с нишей для всеядных, то есть тех, кому вообще всё интересно. Таким всеядным я себя и чувствую в блогосфере. Да, у меня есть небольшой крен в сторону профессии, в сторону моих гуманитарных интересов – театра, музыки, живописи и кино. Но я могу говорить и о политике, могу, не стыдясь, задавать вопросы или вызывать на спор. Кстати, многие мои комментаторы удивляются тому, что в моём журнале некого «банить», некому туда прекращать доступ, потому что у меня нет хамов. Когда я начинал вести блог, то получил кучу грозных предупреждений: Ефим, ты сейчас «получишь», «нарвёшься», зачем тебе, публичному человеку, пускаться во все эти тяжкие? Но ничего подобного не произошло, и у меня за год сложился круг поразительно доброжелательных комментаторов" 

Закономерность, по-моему. Разве, если вам улыбаются, вы не улыбнетесь в ответ? Если к вам с теплотой и заботой - вы не ответите тем же самым?