У Ефима ШИФРИНА "очко": 21 год он на эстраде. Его герой, интеллигент-недотепа, давно полюбился зрителям. У Шифрина стало хорошей традицией отмечать свой день рождения новой программой-бенефисом. Нынешний бенефис - седьмой по счету - состоит из двух концертов в Театре эстрады: "Шифринизмы- 99" и "Ефим Шифрин и его товарищи", а также спектакля в Театре им. Вахтангова "Я тебя больше не знаю, милый...".
- Говорят, что сегодня резко сократилась гастрольная жизнь, а между тем вас невозможно застать в Москве: вы кочуете и по периферии, и по зарубежью.
- Периферия - моя творческая лаборатория, где я обкатываю свои новые работы, прежде чем выношу их на столичную сцену. Российская городская интеллигенция - самая благодатная и благодарная аудитория.
- Похоже, что сегодня наша разговорная эстрада переживает бум. Она заполняет самые престижные залы, ей предоставляют свои каналы радио и ТВ.
- И это один из парадоксов нашего времени. Чем хуже экономическое положение в стране, тем больше люди тянутся к юмору: то ли это проявление душевного здоровья нации, то ли защитная реакция на тяготы повседневной жизни - тут есть над чем поломать голову социологам.
- А над чем сегодня можно смеяться? Ведь еще недавно грозный "лит" безжалостно вырезал все, что выходило за рамки, определенные идеологической цензурой.
- Мне это особенно хорошо знакомо. Отмена цензуры, по-моему, - одно из замечательных завоеваний нашей демократии. Сейчас высмеивать можно все, и многие юмористы не отказывают себе в удовольствии лягнуть представителей высшего эшелона власти. Хотя острая публицистическая сатира постепенно уходит с эстрады. Юмор становится грубее, жестче, отражая вкусы тех, кто сегодня занимает первые ряды партера.
- Разговорной эстраде во все времена доставалось за "мелкотемье".
- Вот-вот, а это именно та сфера жизни, которая меня всегда привлекала. Но я не мог в этом признаться, чтобы не быть изгнанным с эстрады. Жизнь современных Акакиев Акакиевичей, их отношения друг с другом, их бытовые и служебные проблемы - это бескрайнее поле деятельности для юмориста. А глобальные проблемы - для них существуют другие виды искусства.
- Одна из ваших программ называется "Шифрин и его товарищи". Не чувствуете ли вы ностальгию по ушедшему из нашего лексикона слову?
- Я никогда не состоял ни в комсомоле, ни в партии, но мне кажется, что доброе, открытое слово "товарищ" гораздо больше подходит нам, нежели "господин". Ну какие мы господа? В нашей истории было немало тяжелого, жестокого, но нужно ли вычеркивать из нее и светлые моменты? Мне лично слово "товарищ" близко и дорого. А кроме того, в этой программе действительно участвуют мои товарищи, коллеги по искусству.
- Вы все чаще выступаете как исполнитель песен - это для вас новый способ самовыражения?
- Не такой уж новый - я пою достаточно давно, это часть моей профессии. Пение - не выражение моих вокальных амбиций, а способ создания различных образов музыкальными средствами. Когда я готовил программу "Играю Шостаковича" с монологами Л.Новоженова, то проводил много часов на уроках с концертмейстером, вызывая удивление своих коллег. Отбросив ложную скромность, скажу, что могу обойти многих попсовых шептунов, которые и шепчут-то не слишком грамотно. Во всяком случае, отсутствие музыкального сопровождения не собьет меня с тональности - спою чисто и а капелла. Что же касается количества нот и разных добавочных линеек, то наверняка знаю их лучше иных раскрученных звезд.
- Известно, что многие театральные актеры всегда стремились на эстраду: из современных - Голубкина, Мирошниченко, Караченцов. Вы же с эстрадных подмостков неожиданно устремились на драматическую сцену.
- Почему же неожиданно? Начинал-то я как драматический актер, хотя и учился в эстрадно-цирковом училище. Но учился я на курсе Романа Виктюка, играл в учебных спектаклях, а потом в Студенческом театре МГУ, и об эстраде в ту пору даже не помышлял. Спустя много лет учитель вспомнил обо мне и пригласил в спектакль "Я тебя больше не знаю, милый...", который поставил на сцене Театра им. Вахтангова. Этот спектакль я играю уже пять лет в ансамбле с великолепными артистами Л.Максаковой и С.Маковецким. Другие задачи, другие приемы - это невероятно интересно, и это тоже часть моей профессии, которой я очень дорожу. Потому и включил спектакль в программу моего бенефиса.
- Театральный спектакль - это результат творческих усилий многих людей: автора, режиссера, актеров, сценографа и т.д. Есть ли такая команда в вашем "Театре имени меня"?
- Есть. Авторы - мои друзья, писатели-юмористы В.Коклюшкин, С.Альтов, А.Трушкин, Е.Шестаков, С.Кондратьев и многие другие. К помощи режиссера Любови Гречишниковой я прибегаю только при подготовке бенефисов - с ней у нас полное взаимопонимание. В обычных же программах я режиссирую сам (не зря же заканчивал режиссерское отделение ГИТИСа!): сцепление эстрадных монологов - это эфемерное явление, построенное на тончайших нюансах, оно не поддается никакой режиссерской концепции. Мои программы - это почти импровизационное ассорти, в котором я по своему вкусу смешиваю различные ингредиенты. Что же касается сценографии, то здесь у меня верная партнерша - С.Ставцева: часто ее костюмы, отслужив положенный срок высокому искусству на сцене, переходят в мой повседневный гардероб.
Беседу вел Евгений ЭПШТЕЙН
Газета "Культура" , электронная версия
№ 24 (7184) 8 - 14 июля 1999г.
