Originally posted by at "Любовь по системе Станиславского", реж. Михаил Козаков/ 25.03.2008
Вечер понедельника у меня заблаговременно был расписан под польский спектакль, который, увы, до Москвы не доехал, поскольку артисты были ссажены с поезда в Бресте. Когда об этом стало известно, я вспомнил, что Оскар Кучера, которому я звонил несколькими днями ранее, любезно приглашал меня на свой новый спектакль - и подумал: Оскара я давно знаю, очень хорошо к нему отношусь, а на театральной сцене ни разу не видел (когда-то он звал меня в "Школу современной пьесы", где одно время работал - но я так и не собрался, а потом он ушел оттуда).
По-своему этот проект заслуживает восхищения: уже одно то, что актриса, если захочет, может сыграть в одном спектакле всех трех сестер Чехова, а плюс к Чехову еще и Пушкина, Гоголя, даже Цветаеву - достаточно ей самой написать пьесу - разве не здорово? Пьеса в коротком пересказе представляет собой следующее. Благополучно проживающий в Париже в собственном четырехэтажном особняке с видом на Эйфелеву башню русский эмигрант в третьем поколении Черномазов Иван Дмитриевич, поклонник всего русского, ветеран эскадрильи "Нормандия-Неман", собирает перед собой троих своих сыновей - Дмитрия, Ивана и Алешу - и объявляет им: друг семьи, доктор Лернер, вынес ему смертельный диагноз, жить осталось месяц-два, и в наказание за грехи сыновей (Дмитрий - игрок, Иван - пьет и гуляет по бабам, блаженный Алешенька и вовсе решил податься в актеры) он лишает их наследства, если только они не поедут в Москву и не женятся там на трех сестрах, в противном случае все состояние достанется либо Эрмитажу, либо МХАТу. Братья Черномазовы едут в Москву, селятся в частном отеле с видом на Кремль, хозяйка которого совершенно случайно оказывается бывшей возлюбленной Черномазова-старшего по Парижу, в молодости - артистка МХАТа (они познакомились, когда театр был на гастролях), но не решившаяся остаться на ПМЖ во Франции. Свою растяпу-горничную Олю она выдает за всех трех сестер разом, а себя - за мать их, Настасью Филипповну. Каждому брату Черномазову достается по сестре: Ивану - Маша, Дмитрию - Ирина, а Алешеньке - Ольга. По возвращении сыновей в Париж Иван Дмитриевич посрамлен: он думал, что задал сыновьям непосильное задание, и таким образом рассчитывал оправдаться за то, что денег-то у него на самом деле нет, он банкрот. Теперь он, вовсе не умирающий, а всего лишь разоренный, для спасения чести должен застрелиться - для чего на стене уже висит ружье-двустволка. Однако в дело вмешивается случай - Дмитрий на последние деньги идет играть в казино и благодаря тайне трех карт, открытой ему неизвестной старушкой на Пушкинской площади в Москве, выигрывает огромную сумму денег. Алеша с Олей уезжают обратно в Москву поступать в Школу-студию МХАТ, а хозяйка гостиницы Наталья Федоровна берет в оборот дядю Ваню Черномазова и предлагает ему для поправки бюджета превратить его четырехэтажный особняк в отель.
Если разбирать пьесу и спектакль "по системе Станиславского" - от нее камня на камне не останется, лучше даже не браться. Но если уж что-то говорить - то в другом аспекте. Точнее, в двух.
Во-первых, если серьезно, то добрая половина современных пьес написана по точно такому же принципу, как "Любовь по системе Станиславского". Другая половина - это бесформенные социальные драмы на остроактуальные темы, и их лучше оставить в стороне. Если оставить в стороне еще и Тома Стоппарда, который, в сущности, тоже пишет игровые комедии, построенные на литературных ассоциациях, но при этом блестяще владеет как драматургической формой (более того - каждый раз для новой пьесы изобретает эту форму заново, чего уже давно вообще никто, кроме него, в мире не делает), так и собственно материалом, из которого строит свои "карточные домики", то надо признать, что прочие из созданных в том же ключе драматургических поделок еще и по уровню вряд ли выше описываемой. Чтобы далеко не ходить за примером - "Русское варенье" Улицкой, состряпанное по точно такому же рецепту и поставленное в репертуарном театре (в уже упомянутой "Школе современной пьесы") - а ведь Улицкая считается (почему-то) автором "интеллектуальным" и "некоммерческим".
Во-вторых, Михаил Козаков и его младшие коллеги не пытаются внушить публике, что они создали великое произведение. А, как говорила героиня моей любимой пьесы (кстати, недавно поставленной Козаковым в Грузии), "ради шутки я готова слушать и бред". Мало того. Помимо откровенной бесхитростности сюжетосложения, "Любовь по системе Станиславского" подкупает еще и тем, что ее герои даже не скрывают, что с литературными подтекстами собственных биографий знакомы лишь понаслышке: Пушкина они знают по экранизациям и операм, Достоевского - в пересказе. А актеры иронизируют и над пьесой, и над собой - причем ниже предельно допустимого уровня пошлости не опускаются. Актерски наименее интересен, как ни странно, сам Козаков - просто его не очень много в спектакле и роль не слишком выигрышная, она довольно статичная и в ней не развернуться. А вот "братья Черномазовы", особенно Кучера в роли Алеши и Андрей Раппопорт в роли Дмитрия, очень хороши. Владимира Большова, играющего Ивана, я очень люблю в спектакле Жолдака "Федра" (и в сериале "Бункер", кстати, стилистически где-то близком описываемому спектаклю), но здесь он чересчур старается, ему бы поменьше напрягаться. За Елену Шанину - Наталья Федоровна, она же Настасья Филипповна, хозяйка гостиницы, в прошлом актриса Художественного театра - можно только порадоватья, как бойко она скачет по сцене, шутя доигрывая сюжет, который когда-то не доиграла в "Юноне" и "Авось". А об исполнительнице роли Ольги (она же Маша, Ирина, она же - героиня "Каменного гостя" Пушкина, она же читает фрагменты из Цветаевой, с которыми ее героиня поступала, но провалилась в Школу-студию, она же Мертвая Царевна из импровизированной инсценировки братьев Черномазовых под занавес), она же - автор пьесы и продюсер спектакля - что сказать? Как говорится, "просто повезло". А она еще и скромная - скрыла свое имя за красивым псевдонимом: Роми Вальга. Хотя на поклонах Михаил Козаков без утайки объявляет ее автором пьесы.
Имя Станиславского поминать всуе, может, с такой интенсивностью и излишне (на занавесе - его портрет, из динамиков от его лица в начале представления звучит монолог в исполнении Козакова) - но ему это вряд ли повредит. Перефразируя еще одного классика, в пьесе, на его счастье, не использованного, герой спектакля - не Станиславский, герой спектакля - русская литература. И не только русская, и не только литература. Сказка про кота в сапогах тоже пригодилась - у хорошей хозяйки ничего не пропадет.
Вечер понедельника у меня заблаговременно был расписан под польский спектакль, который, увы, до Москвы не доехал, поскольку артисты были ссажены с поезда в Бресте. Когда об этом стало известно, я вспомнил, что Оскар Кучера, которому я звонил несколькими днями ранее, любезно приглашал меня на свой новый спектакль - и подумал: Оскара я давно знаю, очень хорошо к нему отношусь, а на театральной сцене ни разу не видел (когда-то он звал меня в "Школу современной пьесы", где одно время работал - но я так и не собрался, а потом он ушел оттуда).
По-своему этот проект заслуживает восхищения: уже одно то, что актриса, если захочет, может сыграть в одном спектакле всех трех сестер Чехова, а плюс к Чехову еще и Пушкина, Гоголя, даже Цветаеву - достаточно ей самой написать пьесу - разве не здорово? Пьеса в коротком пересказе представляет собой следующее. Благополучно проживающий в Париже в собственном четырехэтажном особняке с видом на Эйфелеву башню русский эмигрант в третьем поколении Черномазов Иван Дмитриевич, поклонник всего русского, ветеран эскадрильи "Нормандия-Неман", собирает перед собой троих своих сыновей - Дмитрия, Ивана и Алешу - и объявляет им: друг семьи, доктор Лернер, вынес ему смертельный диагноз, жить осталось месяц-два, и в наказание за грехи сыновей (Дмитрий - игрок, Иван - пьет и гуляет по бабам, блаженный Алешенька и вовсе решил податься в актеры) он лишает их наследства, если только они не поедут в Москву и не женятся там на трех сестрах, в противном случае все состояние достанется либо Эрмитажу, либо МХАТу. Братья Черномазовы едут в Москву, селятся в частном отеле с видом на Кремль, хозяйка которого совершенно случайно оказывается бывшей возлюбленной Черномазова-старшего по Парижу, в молодости - артистка МХАТа (они познакомились, когда театр был на гастролях), но не решившаяся остаться на ПМЖ во Франции. Свою растяпу-горничную Олю она выдает за всех трех сестер разом, а себя - за мать их, Настасью Филипповну. Каждому брату Черномазову достается по сестре: Ивану - Маша, Дмитрию - Ирина, а Алешеньке - Ольга. По возвращении сыновей в Париж Иван Дмитриевич посрамлен: он думал, что задал сыновьям непосильное задание, и таким образом рассчитывал оправдаться за то, что денег-то у него на самом деле нет, он банкрот. Теперь он, вовсе не умирающий, а всего лишь разоренный, для спасения чести должен застрелиться - для чего на стене уже висит ружье-двустволка. Однако в дело вмешивается случай - Дмитрий на последние деньги идет играть в казино и благодаря тайне трех карт, открытой ему неизвестной старушкой на Пушкинской площади в Москве, выигрывает огромную сумму денег. Алеша с Олей уезжают обратно в Москву поступать в Школу-студию МХАТ, а хозяйка гостиницы Наталья Федоровна берет в оборот дядю Ваню Черномазова и предлагает ему для поправки бюджета превратить его четырехэтажный особняк в отель.
Если разбирать пьесу и спектакль "по системе Станиславского" - от нее камня на камне не останется, лучше даже не браться. Но если уж что-то говорить - то в другом аспекте. Точнее, в двух.
Во-первых, если серьезно, то добрая половина современных пьес написана по точно такому же принципу, как "Любовь по системе Станиславского". Другая половина - это бесформенные социальные драмы на остроактуальные темы, и их лучше оставить в стороне. Если оставить в стороне еще и Тома Стоппарда, который, в сущности, тоже пишет игровые комедии, построенные на литературных ассоциациях, но при этом блестяще владеет как драматургической формой (более того - каждый раз для новой пьесы изобретает эту форму заново, чего уже давно вообще никто, кроме него, в мире не делает), так и собственно материалом, из которого строит свои "карточные домики", то надо признать, что прочие из созданных в том же ключе драматургических поделок еще и по уровню вряд ли выше описываемой. Чтобы далеко не ходить за примером - "Русское варенье" Улицкой, состряпанное по точно такому же рецепту и поставленное в репертуарном театре (в уже упомянутой "Школе современной пьесы") - а ведь Улицкая считается (почему-то) автором "интеллектуальным" и "некоммерческим".
Во-вторых, Михаил Козаков и его младшие коллеги не пытаются внушить публике, что они создали великое произведение. А, как говорила героиня моей любимой пьесы (кстати, недавно поставленной Козаковым в Грузии), "ради шутки я готова слушать и бред". Мало того. Помимо откровенной бесхитростности сюжетосложения, "Любовь по системе Станиславского" подкупает еще и тем, что ее герои даже не скрывают, что с литературными подтекстами собственных биографий знакомы лишь понаслышке: Пушкина они знают по экранизациям и операм, Достоевского - в пересказе. А актеры иронизируют и над пьесой, и над собой - причем ниже предельно допустимого уровня пошлости не опускаются. Актерски наименее интересен, как ни странно, сам Козаков - просто его не очень много в спектакле и роль не слишком выигрышная, она довольно статичная и в ней не развернуться. А вот "братья Черномазовы", особенно Кучера в роли Алеши и Андрей Раппопорт в роли Дмитрия, очень хороши. Владимира Большова, играющего Ивана, я очень люблю в спектакле Жолдака "Федра" (и в сериале "Бункер", кстати, стилистически где-то близком описываемому спектаклю), но здесь он чересчур старается, ему бы поменьше напрягаться. За Елену Шанину - Наталья Федоровна, она же Настасья Филипповна, хозяйка гостиницы, в прошлом актриса Художественного театра - можно только порадоватья, как бойко она скачет по сцене, шутя доигрывая сюжет, который когда-то не доиграла в "Юноне" и "Авось". А об исполнительнице роли Ольги (она же Маша, Ирина, она же - героиня "Каменного гостя" Пушкина, она же читает фрагменты из Цветаевой, с которыми ее героиня поступала, но провалилась в Школу-студию, она же Мертвая Царевна из импровизированной инсценировки братьев Черномазовых под занавес), она же - автор пьесы и продюсер спектакля - что сказать? Как говорится, "просто повезло". А она еще и скромная - скрыла свое имя за красивым псевдонимом: Роми Вальга. Хотя на поклонах Михаил Козаков без утайки объявляет ее автором пьесы.
Имя Станиславского поминать всуе, может, с такой интенсивностью и излишне (на занавесе - его портрет, из динамиков от его лица в начале представления звучит монолог в исполнении Козакова) - но ему это вряд ли повредит. Перефразируя еще одного классика, в пьесе, на его счастье, не использованного, герой спектакля - не Станиславский, герой спектакля - русская литература. И не только русская, и не только литература. Сказка про кота в сапогах тоже пригодилась - у хорошей хозяйки ничего не пропадет.
