«Все, что случилось со мной»

В книге "Зяма - это же Гердт!" Татьяна Правдина пишет о Викторе Шендеровиче и снятом им документальном фильме:

      Витя попал к нам в дом, когда еще не был столь известен, как сейчас. Ему предложили на телевидении сделать передачу о Гердте, на что он с радостью согласился. И до этого с Зямой делали передачи, брали интервью, «столы» и прочее. Несмотря на то что поначалу Витя показался веселым, прелестным, но легкомысленным человеком, пожалуй, никто так серьезно и подробно не работал над «материалом». Он сделал передачу «Все, что случилось со мной» так достойно, что запредельный в строгости ко всему, в чем он принимал участие, Гердт высказал свою высшую похвалу: «Очень пристойно».

Когда читала книгу, конечно, заинтересовалась фильмом и даже что-то пыталась искать в сети, но как-то не срослось... Зато совсем недавно и неожиданно Катя прислала ссылку на видео :) Я смотрела и думала, что я это, конечно, видела, тогда еще, в начале девяностых. Весь фильм во всех подробностях, конечно, не помнила, но вот это "Свет!" сказанное в темноту очень врезалось в память...

По катом совершенно прелестная история - воспоминания Виктора Шендеровича о первом дне знакомства, и Кромвель, говорящий голосом Зиновия Гердта.

      …Мы уже несколько часов обсуждали будущую телепередачу, когда Татьяна Александровна предложила пройти за стол.
      Гердт подозрительно сильно обрадовался моему согласию поужинать вместе с ним, пошел на кухню и начал лично готовить антрекот, приговаривая что-то насчет собственного гостеприимства. Рядом хлопотала Татьяна Александровна.
      Через несколько минут передо мной, как на скатерти-самобранке, расстелилась еда-питье. А напротив сидел Зиновий Ефимович Гердт — перед стаканом воды и лежащим на блюдечке кусочком мацы.
      Сидевшая рядом с мужем Татьяна Александровна голодала из солидарности.
      А я сидел перед антрекотом, и слюноотделение уже началось. Я что-то жалко пискнул в том смысле, что предполагал ужинать вместе с хозяевами…
      — Ну что вы! — воскликнул Гердт. — Я обожаю, когда при мне вкусно едят! Сделайте одолжение!
      И даже, кажется, приложил руки к груди, изображая мольбу. А я (повторяю в последний раз) был ужасно голоден и долго бороться с интеллигентностью не мог.
      Когда я положил кусочек антрекота в рот, начал его жевать и процесс пищеварения стал необратимым, Гердт негромко — но так, чтобы мне было слышно каждое слово! — сказал, обращаясь к Татьяне Александровне:
      — Ну и молодежь пошла… Напротив него сидят два голодных ветерана войны — а он ест, и хоть бы что!
      Видимо, в этот момент у меня что-то случилось с лицом, потому что Зиновий Ефимович немедленно «раскололся» и начал смеяться. И я понял, что нахожусь в гостях у молодого человека.