В конце февраля в кинокомплексе «Победа» лауреат Госпремии РФ режиссер Владимир Мирзоев представил свой новый фильм «Борис Годунов». Хрестоматийный пушкинский текст в картине произносят люди в современных деловых костюмах на фоне нынешней Москвы с ее плазменными экранами и боевыми машинами пехоты.
– Ваш фильм «Борис Годунов» – это сатира?
– Никаких сатирических заходов и буквальных исторических параллелей в нашей картине нет. Дескать, сняли-то мы про Бориса Годунова, а имеем в виду одного из российских президентов. Нет, в этой истории не было желания показать власти фигу в кармане. Мне хотелось поразмышлять об исторической колее, в которой мы кружимся, – похоже, она имеет даже не спиралевидную, а закольцованную форму. Время Годунова, время Пушкина – для которого, как и для его друзей-декабристов, была актуальна проблема самовластия, самодержавия, – и наше время, где актуальна та же тема. Когда огромная страна зависит от доброй или злой воли, от ума или глупости одного-единственного человека. Это чудовищно, опасно и не раз заставляло съехать нашу страну куда-то на обочину. И погрузиться в хаос. Очень трудно двигаться во власти, не совершая тех или иных патологических поступков. Человек, который движется по ступенькам бюрократической лестницы (в широком смысле слова), вынужден все время идти на серьезные компромиссы. В какой-то момент он даже не замечает, когда начинается выбор в сторону зла. Я за парламентаризм в чистом виде и против президентской республики как таковой. Мы же понимаем, как одурманивающе действует власть на человека, и не должны подвергать его такому страшному искушению, как вечное пребывание у власти.
– В опере «Аида» певцы в камуфляже, в вашем фильме бояре на фоне бизнес-центров. Осовременивание, модернизация классики – это сейчас такой тренд?
– Это не тренд. Это уже очень известный прием – не только в опере, но и в драматическом театре, и в кино. Так что никакого авангардизма с нашей стороны, конечно же, нет. Мы, собственно, зачем эту модернизацию совершили? Никого не собирались ни удивлять, ни шокировать. Хотелось напрямую обратиться к смыслам пушкинского текста и при этом не ставить смягчающий фильтр в виде исторического реквизита. Это даже не осовременивание, не модернизация, а попытка сказать: вся история – здесь и сейчас. Обратиться к архетипам – эту задачу ставил перед собой и Пушкин. В «Годунове» он не реконструктор истории, а настоящий поэт. В своей драматургии Александр Сергеевич смел, лиричен, роли наполнены психологией и внятной личной энергией. Наша задача была – очень бережно отнестись к авторскому замыслу, не вынося за скобки, конечно же, и собственные мысли и чувства.
– Поражает актерский состав – сплошные звезды: Максим Суханов, Андрей Мерзликин, Дмитрий Певцов, не говоря уже о Михаиле Козакове и Елене Кореневой…
– Ну, звезды не звезды – но уж очень известные артисты, это точно. Так или иначе, но руководствовался не звездностью того или иного актера, а тем, годится ли он на конкретную роль. Я понимал, что у нас очень мало времени на съемки. А в таких условиях предпочитаешь работать с теми, кого уже испытал в деле и кто тебя не подведет – ни с профессиональной стороны, ни по-человечески. Нельзя не признать, что все актеры проявили себя в высшей степени благородно, две трети участников картины снимались бесплатно. А кое-кто даже вложил свои деньги. На съемках же все, по-моему, получали удовольствие от пушкинского текста.
Нам удалось и немного порепетировать – для того, чтобы разобраться в сути дела. Вообще в кино не очень любят репетиции: считается, что на это уходит сырая энергетика актеров. Мне кажется это неправильным. Вот на Западе есть тренер по актерам, который подробно разбирает с артистами главные роли, они вместе ищут какие-то варианты, в результате чего актер приходит на площадку совершенно готовым к работе.
– Премьера прошла перед выборами, когда общество полярно во взглядах. Не боитесь неадекватно разных оценок картины?– Я и рассчитываю на многоголосие интерпретаций. Моя задача – дать вам серию образов. И если один из них можно интерпретировать только определенным образом, то тогда это и не образ вовсе, а дорожный знак. А чем больше будет разных трактовок, тем лучше. Пусть даже кто-то попытается увидеть в фильме то, чего там и не было. Главное, чтобы зритель напряг зрение, слух и мозги.
Классический текст дает нам не только информацию. Он работает как волшебное зеркало. Оно отражает в том числе и то, что посылает в текст режиссер. Поэтому классика и живет в поколениях – поскольку обладает возможностью отражать наше сознание.
Что скрывать, реакция на фильм в разных слоях общества была разной. Люди из Кремля и руководство телеканалов попытались спустить картину на тормозах – с формулировкой «Не рекомендуется к показу». А ректор одного из столичных университетов после показа 4 ноября сказал нам, что ровно через месяц его студенты сначала пошли наблюдателями на выборы, а после вышли и на Чистопрудный бульвар, и на Болотную площадь, и на проспект Сахарова. Так что знаменитая последняя ремарка пьесы «Народ безмолвствует» производит на наших сограждан совершенно разное впечатление.
– А кто или что стало причиной весьма скромного проката фильма?
– Широкий прокат возможен только если есть деньги на рекламную кампанию – примерно полмиллиона долларов. С нулевым рекламным бюджетом к прокатчикам можешь даже не подходить. Но все же картину мы показываем. Да, у нас не тысяча копий, и в кинотеатрах она идет точечно, зато подолгу, по полтора-два месяца.
Еще один интересный момент. После одного из первых показов фильм украли и выложили в Интернет. Нашу реакцию нельзя было назвать даже шоком. Мы подумали, что на этом наш прокат закончился, не начавшись. Кто захочет пойти в кинотеатр и покупать билет, когда в домашний компьютер фильм скачивается мгновенно и бесплатно? Но на деле это стало нашей рекламой. Он так быстро распространялся в сети, что специалисты по нарушениям авторских прав не успевали его удалять. И по причине такой бешеной популярности картины нам стали поступать предложения о прокате – это просто поразительно! Получается, Интернетом можно пользоваться как серьезной стартовой площадкой. Думаю, наш следующий фильм попробуем позиционировать как раз таким образом – с ведением всего проекта и даже премьерой именно в сети.
У традиционных видов рекламы появился серьезный конкурент. Перед выходом в прокат картина участвовала в шести российских фестивалях. Я дал кучу интервью, были сняты ролики. Эффект от всего этого был нулевой, информация никуда не шла. На фестивале «Окно в Европу» в Выборге я обратил внимание, как ведет себя жюри: фильм расхвалили, но мы не получили там вообще никакого приза! Оказывается, был сигнал сверху: ничего не давать – чтобы не подогревать интерес к картине. Так что у нашего «Бориса Годунова» есть только одна-единственная награда – «Белый слон». Это Гильдия кинокритиков ежегодно вручает спецприз имени Мирона Черненко. И то слова «есть награда» не соответствуют истине. Картину-то наградили, но приза я еще не получал, так что не могу даже сказать вам, как он выглядит.
– Бог с ним, с призом, самое главное, чтобы картину не обошли своим вниманием мы, зрители, что большей частью по-прежнему «ленивы и нелюбопытны»…
Юрий ТАТАРЕНКО
Фото В.Лукьянова
Комментариев нет:
Отправить комментарий