 |
В театре на Таганке – премьера «На всякого мудреца довольно простоты» в постановке Владимира Мирзоева. В Координационном совете оппозиции Владимир Мирзоев – один из создателей этой гражданской платформы. Для департамента культуры Москвы Владимир Мирзоев написал свой проект реформы репертуарного театра. «Театралу» Владимир Владимирович рассказал о своих главных текущих делах в театральной и политической жизни.
- Название "На всякого мудреца..." предложили вы или это был ваш общий с театром выбор?
- Это было моё предложение, но оно чудесным образом совпало с желанием художественного руководителя Таганки открыть новый сезон русской классикой. Наш разговор с Валерием Сергеевичем Золотухиным относительно выбора пьесы длился секунд тридцать, не больше. Бывают в жизни счастливые совпадения.
- Как актеры Таганки вступили в диалог с Островским? Что в тексте
по-новому проявилось и зазвучало для вас в контакте "Таганка-Островский"?
- Мой Островский – прежде всего антрополог. Его сатирическая оптика хорошо приспособлена для разглядывания современного нам сильно одичавшего общества; поскольку драматурга интересовали не столько человеческие типы, сколько архетипы, константы русской цивилизации. Таганка в период своего расцвета ассоциировалась с актуальной историей, с фрондой и театрализованным инакомыслием. Думаю, наш спектакль подхватывает эту традицию, заложенную Ю. П. Любимовым.
- В предуведомлении к спектаклю "На всякого мудреца..." приводятся, в том числе такие слова А. Н. Островского: "Все порядочные люди живут или идеями, или надеждами, или, пожалуй, мечтами: но у всякого есть какая-нибудь задача". Ваши мечты и ваши задачи?
- Мои мечты и задачи столь многочисленны, что впору писать эпический роман. Он мог бы называться «Озадаченный мечтатель»… Если серьезно, то задача интеллектуала, живущего здесь и сейчас – оппонировать номенклатуре, «эффективным менеджерам» в погонах и без оных. Руководство страны плохо понимает ценность Конституции, культуры, человеческого капитала. За последние двенадцать лет полностью разрушены и дискредитированы главные институты государства: парламент, судебная система, МВД, выборы всех уровней.
Моя мечта – увидеть Россию свободной, успешно развивающейся европейской страной. Монархия, наследственная или президентская – это чудовищный анахронизм, который лежит на пути современного общества, как бревно на дороге. Обратно вроде бы ехать глупо (хотя кое-кто об этом грезит), а вперед невозможно.
- В какой связи ваша режиссерская и общественно-политическая деятельность? Как они влияют друг на друга? Разделяете ли вы их и если да, до каких пределов? Как меняются (если меняются) акценты в чтении текстов и сценариев, в работе с актерами?
- Из-за того, что нормальная конкуренция в политике стала немыслима, политика ушла в другие пространства: на улицы, в актуальное искусство, в Интернет. Это естественный результат зачистки, которую провели бывшие работники спецслужб. Ведь именно этому их учили в школе КГБ-ФСБ. Конкурентов и оппонентов в их призрачном мире не существует – есть враги и предатели. Таким образом, интеллигенция оказалась перед нелегким выбором: или включиться в политическую дискуссию, противопоставив себя власти и утратив доступ к ресурсам, или потерять остатки самоуважения, деградировать и сойти с исторической сцены. Интеллектуал, зарывший голову в песок, не умеющий или не желающий разбираться в ситуации, неизбежно теряет свою роль и субъектность. А вслед за ней - мастерство, которое отнюдь не набор приемов и ремесленных навыков. У Юрия Норштейна есть замечательное определение высокого в искусстве: «проработано духом». Теперь представьте себе духовное состояние художника, который, как собачка, виляет хвостиком и кормится с барской руки.
- Ваши политические убеждения сказываются на общении с театральным людом и московским департаментом культуры?
- Театров, с которыми я могу и хочу сотрудничать, становится в всё меньше. Но меня это не слишком удручает. Иногда я снимаю кино или пишу сценарии. Недавно в издательстве НЛО вышла вторая книга – «Птичий язык». Иными словами, я умею себя занять и в депрессию впадаю максимум дня на три, на четыре – пока длится полнолуние.
О департаменте культуры… Я поделился с Евгенией Шерменевой (помощница С.А. Капкова) своими мыслями относительно реформы репертуарного театра. Будет ли кто-то заинтересован в реализации этих идей – понятия не имею. Суть их все та же: создать в театре динамичную, конкурентную среду.
- Готовы ли вы рассмотреть новые возможные предложения возглавить тот или иной московский театр? Обстоятельства всякий раз индивидуальны, но если возможно - мотивы принципиального "да" или "нет".
- Этот вопрос вынуждает подробнее остановится на моих предложениях. Уж простите за многословие.
Первое: руководство репертуарных театров должно стать сменяемым не в результате «революций» и скандалов, а, так сказать, в рутинном порядке. Департамент предлагает труппе театра N список из десяти кандидатов на должность главного режиссера. Причем у каждого из них должна быть творческая программа на три сезона вперед: конкретные названия, где есть интересные роли для большинства актеров театра. Когда выбор сделан, департамент заключает контракт на три года с главным режиссером и директором театра. Эти люди идут руководить, простите за выражение, как тандем – директор должен быть единомышленником режиссера, а не просто ловким управленцем. (Ни для кого не секрет, что ловчат директора, в основном, в собственных корыстных интересах – общественное благо их не интересует). Контракт не продлевается. Точка. Это очень важное условие. Даже если труппа счастлива, а режиссер и директор показали себя с лучшей стороны – они уходят. Если они были успешны, их пригласят в другой театр, который тоже расцветет благодаря их талантам. Если их спектакли обманули общие ожидания, значит, господа останутся без работы, им придется что-то в своей художественной практике менять, что-то усовершенствовать, от чего-то отказаться.
Второе: сейчас актеры вынуждены десятилетиями обслуживать амбиции и вкусовые предпочтений одного человека, который часто ведет себя как барин, окруженный холопами. Встречаясь с разными режиссерами, актеры смогут изучить несколько художественных языков, соприкоснуться с разными школами. Это принципиально важно для самопознания и развития творческой энергии.
Иногда режиссер, чей контракт закончился, захочет пригласить некоторых своих любимчиков на новое место работы. Думаю, такую возможность ему придется обсуждать с труппой, доказывая свои резоны. Например: у вас, господа, нет в театре молодого героя или сильного комика; у вас недостаток ярких, привлекательных для афиши имен – давайте обсудим варианты.
Третье: зритель тоже не проиграет, ведь в каждом репертуарном театре появится целый букет спектаклей, сделанных в разной эстетике. Люди, любящие театр, станут более гибкими, восприимчивыми к незнакомым языкам.
Четвертое: откроются окна возможностей для новых поколений режиссеров и продюсеров театра, которые сейчас годами прозябают в маргиналиях. Освежающий бриз мгновенно развеет затхлость и цинизм, поразивший многие коллективы.
Наконец, пятое: исключения должны быть сделаны для авторских театров, которые родились из успешного курса - таких, как театр Сергея Женовача, например, или театр Льва Додина. Но! – это именно исключения из правила. Авторские театры возникают крайне редко – для этого процесса нет дружелюбной среды.
- На показе для фотокамер слова «Нас куда-то ведут, мы куда-то идем, но никто не знает, куда нас ведут и зачем мы идем» произносит Крутицкий - Феликс Антипов. Почему он?
- Вероятно, это была актерская импровизация. Ведь Островский – верный ученик Шекспира, чьи комедии невозможно играть, не импровизируя. Собственно 25% текста в них – это зафиксированные шутки-прибаутки комедиантов. Поэтому ставить комедии Шекспира – весьма заковыристая задача. Большую часть текста нужно как бы переписать заново, вдохнуть в него юмор, понятный сегодняшней публике. Мы с актерами договорились, что каждый восьмой спектакль будем играть как коллаж – то есть всеми составами сразу.
- Как себя должен вести неравнодушный человек искусства в текущей ситуации? Обязательно ли ставить острые политические тексты? Интересно ли это вам?
- Некоторые считают, что вернулось время эзопова языка. А, по-моему, наоборот: как раз сейчас время для прямого высказывания, для энергичной публицистической артикуляции. Другое дело, что не так легко найти мощную пьесу, в которой была бы и поэзия, и сильная гражданская позиция. Приходится «пробавляться» Шекспиром да Островским.
- Вы не похожи на человека, живущего иллюзиями. Власть в России всегда кровава и беззаконна – мы смотрели в том числе ваш фильм "Борис Годунов". Однако вы выбираете действие, баллотируетесь в Координационный совет оппозиции. Что может (или должен был бы) сделать этот КС?
- Вы правы – я не живу иллюзиями. Хотя живу в иллюзорном мире театра и кино. С другой стороны, этот мир не более иллюзорен, чем до дурноты мифологизированная политика постсоветской номенклатуры… Вы говорите «власть в России всегда кровава и беззаконна»? Попробуйте бросить монетку одиннадцать раз, и чтобы одиннадцать раз подряд выпала решка. Ключевое слово, заметьте, как в нашей Конституции – «подряд». Я убежден, что именно потому, что «так было всегда», это вот-вот будет по-другому. По теории вероятности.
По поводу Координационного совета могу сказать следующее. В 90-е я, как многие интеллектуалы, прекраснодушно доверился политикам, занимался исключительно профессией – делал театр, документальное кино, снимал телеспектакли. В итоге мы получили то, что получили - реставрацию совка. Теперь приходится платить по старым счетам. Я не собираюсь менять профессию, становиться политиком, но я понимаю: за политиками нужен глаз да глаз. Как написал Жванецкий: «Не сводите глаз с Родины». Граждане РФ перестали быть «источником власти» - это очень опасно для всех нас, для наших детей, для нашего общего будущего.
- Вы пишете, что театр по своей природе - модель демократии: разговор режиссера и актера на равных, соавторство, терпимость, свобода.
- Да, я так пишу и на том стою. Диктатура, авторитаризм больше не работают в театре – они анахронизм или, лучше сказать, атавизм предыдущей эпохи. Которая кончилась, что бы там не думали «новые дворяне».
http://www.teatral-online.ru/news/7724/ 25 Сентября 2012
Комментариев нет:
Отправить комментарий